Иногда такая жизнь утомляет. Наступают депрессия и апатия. И вот тогда нужен толчок — что-то загадочное, непривычное, заставляющее тебя встряхнуться.
Фримен как раз и был этим толчком.
Поэтому вечера я дождалась с трудом. Время, как мне казалось, текло удивительно медленно, словно издеваясь надо мной.
И когда Лиза посмотрела на часы и сказала: «Черт, уже семь вечера! Как незаметно прошел день!» — я удивилась.
Я этих семи часов долго дожидалась, удивляясь, почему они никак не настанут.
Радости моей не было предела. Рабочий день закончился. И сейчас я благословляла Рамазанову — будь у нас дело посложнее, нам пришлось бы торчать на работе до следующего утра.
А так…
Через пятнадцать минут я уже мчалась в направлении Пенсова гаража, рисуя в воображении прекрасные сцены грядущей встречи с Фрименом.
* * *
Пенс был в восторге от своего нового приобретения. Хотя я не очень-то разделяла этот восторг.
Во всяком случае, увидев перед собой предмет Пенсова восторга, я приуныла. Покататься нам сегодня явно не светит да и вообще…
Приземистый урод, занимающий теперь место стройного «Сузуки», мне не нравился. Но Пенс вознамерился создать из него скромное подобие «Харлея», и спорить с ним было бесполезно. Он что-то напевал и производил впечатление ребенка, который близок к мечте, а как известно, чем бы дитя ни тешилось…
— Я познакомилась с Фрименом, — сообщила я, надеясь завладеть хотя бы частичкой внимания, уделяемого недоделанному «Харлею».
— А ты разве не была с ним знакома? — спросил Пенс, по-прежнему бегая вокруг монстра.
— Нет.
Кстати, где же мой прекрасный Фримен?
Может быть, моя встреча с ним происходила во сне?
— Сашка, перестань на меня так смотреть!
Пенс наконец-то оторвал взор от «Урала» и воззрился на меня со странной укоризной.
— Как? — удивилась я.
— Недовольно, — вздохнул Пенс. — Ты смотришь на меня так, словно я на твоих глазах собрался тебе изменить…
«Ты именно это и делаешь, да еще с этой тупоумной железякой!» — хотелось воскликнуть мне, но я сдержалась.
Если я назову его новую игрушку тупоумной железякой, мы рискуем нарваться на крутой скандал.
Хотя меня раздирало на части — так мне хотелось этот скандал устроить! Размахнуться и пнуть ногой прямо по морде железного кретина!
Дверь скрипнула.
Я обернулась.
На пороге стоял всего лишь Витька.
— Привет, дети, — сказал он.
Я чувствовала такое отчаяние, что у меня даже не найдется слов, чтобы живописать ужас, творившийся в моей душе.
Фримен не придет.
