Питер был врубелевским демоном и петропавловским ангелом, он не признавал тупиковых дворов и тупоумия снобов.
Петр называл его парадизом. Но был он и раем, и адом, и грешным, и святым одновременно.
Его не по-славянски черные, с заметной сединой, волосы были трепаны ветрами Балтики и омыты печальными северными дождями.
Созданный как чудо, он оставался загадкой, и кто знает, может быть, даже предполагал, что когда-нибудь исчезнет так же спонтанно, по капризу, как и появился.
– Нет! – последняя мысль обожгла душу Лады Дан. – Питер не должен погибнуть! Ольга ищет предсказание, ноне для того, чтобы помочь, она работает толь– ко для себя. Случись угроза, она первой покинет Питер, даже не удосужившись спасти кого-нибудь еще, кроме сына и денег. Откроет новое издательство или займется пошивом кроссовок. Какая разница! Для нее куда больше подойдет Москва, но что буду делать я? Мы? Те, кто без этого чуда жить не может?
Петербург никак не могли построить, не было ни капли земли. Все, что возводили, забирало себе болото. Выстроят ли дом – дом тотчас провалится в трясину, возведут святую церковь – и она, родимая, тотчас исчезнет в мутной воде, поднимут стены башни – сгинет и башня, – повествовала одна финская легенда. Поэтому великан построил весь город сразу на своей ладони, а потом поставил его на болото. Мол, слабо эдакую махину заглотнуть.
Так и появился Питер – чудо над Невой.
«Лишь бы только так же не исчез, как легкое облачко, как дымка над болотом», – подумала Лада и очнулась.
Призрак Питера улетал от нее, как мистический ночной любовник, застигнутый солнцем.
За окном порыкивали машины и огромный, казалось, расписанный самим Рафаэлем, небесный свод подпирал царство Божье.
В детстве Лада вот так же, бывало, смотрела на это небо, примечая сквозь облака хорошенькие мордашки ангелов, а сейчас она видела ангела с Александрийского столпа, видела, как он любуется собственным отражением в воде, и ей стало страшно. Впервые она поняла, что Питер – это действительно чудо, чудо, которому нельзя дать погибнуть… Чуду…
Она встала. На пол посыпались исписанные цитатами листы бумаги, которые она готовила на представление Ольге, специально прописывая каждую деталь и толково объясняя и без того понятные вещи. То есть по возможности увеличивала текст, надеясь срубить чуть больше денег. Теперь это уже не играло никакой роли.
– Теперь надо город спасать, – сказала она сама себе и невольно рассмеялась. – Тоже мне Жанна д Арк! Что я могу? Как спасать?! – Лада вышла на середину комнаты и, сняв рубашку, подошла к зеркалу. Беспощадное отражение констатировало, в лучшем случае, пару лишних килограммов, что-то еще скажут весы. Последнее время Лада вела малоподвижный образ жизни, читала, писала, худела и набирала вес. Казалось, жизнь замерла, предоставив ее самой себе, и вдруг такое… – какой из меня воин? – она вспомнила, каким красавчиком являлся к ней Питер, и быстро оделась. – Я даже елку с прошлого года убрать не могу! – крикнула она в пустоту, специально громко, чтобы докричаться до того сумасшедшего рока, который возымел глупость втянуть ее в это дело. – Ив магазинах меня обманывают! И… и еще я веду беспорядочную половую жизнь! То есть вела, полгода назад. Очень даже аморально.
