– Да. И я распорядилась…
– По легенде, Один повесил себя на стволе живого ясеня, пронзив свое тело этим самым копьем.
– Зачем? – Ольга обвела присутствующих непонимающим взглядом.
– Чтобы из него полился мед поэзии, священные руны… – Агасфер пригладил бороду и жестом велел Шлиману передать ему диктофон.
– Так значит, из Лады теперь тоже польется этот самый мед?
– Он уже льется. И мед этот нужен нам как составляющая мистерии.
– Но Ладе вовсе необязательно было подворачиваться под это копье, – Ольга чуть было не сказала «под мой удар», но вовремя осеклась: копье-то Одина, и, стало быть, все опять произошло, как пописанному. – Она и раньше писала стихи.
– Это счастье для нас, – усмехнулся Агасфер. – Значит, саги и драпы, рожденные от Одинского копья, будут сделаны в современной манере стихосложения.
– Ладно. Об этом я сейчас думать не буду. Можно мне принять ванну? И нет ли у вас чего-нибудь из одежды?
– Конечно. Руфь! – Агасфер стукнул ладонью по столу, и в дверях мгновенно появилась улыбающаяся старушка. – Помоги там чем можешь и этой Дан, – по-барски распорядился он.
– Конечно, конечно, только нельзя ли сперва на два слова? – старушка покосилась на Агасфера.
– Что еще за секреты от посвященных?! – притворно вознегодовал тот и поманил к себе сноху. – Что там еще? Сказывай, старая.
– Да вот, как бы сказать, я, как ты велел, солдатикам-то дала успокоительного домашненького, но…
– Если по уму, то и Питеру надо: сколько он сегодня пережил, – благостно потянулся Агасфер. – Дела великие сотворились, а теперь и на покой можно.
– Да меня, отец, сомнение гложет. Скажи хоть, сколько их было? Гостей-то наших?
– Как сколько? Ты что, Руфь, совсем из памяти-то выжила? Ольга, скажи…
Но Ольга уже поняла, что произошло. И зажав себе рот ладонью, выскочила из-за стола. Следом за нею летели Шлиман и внук Агасфера. Вместе они выскочили из подъезда и подлетели к машине. Ни у кого из троицы не было ключей, и Ольга открыла замок собственной виды видавшей отмычкой. В машине все было по-старому, пятна крови, беспорядок. Ольга первая подавила в себе приступ отвращения и влезла внутрь. Она прощупала руками все, на чем только можно было положить раненого, но его не было. То ли, умерев, невидимый спецназовец растворился, завершив процесс стирания, то ли исчез из машины каким-нибудь другим способом.
– А он вообще был здесь? Вы не могли забыть его, скажем, в хранилище? – переспросил ее внук Агасфера.
Ольга вспомнила, как Питер и спецназовец тащили тяжелую пустоту, и отрицательно помотала головой. Ничего не обнаружив, они вернулись в квартиру.
