Голубеет осеннее поле,
И чернеет ветла за рекой.
Не уйти от навязчивой боли
Даже в этот прозрачный покой.
Потемнела, поблекла округа —
Словно чувствует поле, что я
Вспоминаю погибшего друга,
И душа холодеет моя.
И кусты на опушке озябли,
И осинник до нитки промок.
И летит над холодною зябью
Еле видимый горький дымок.
1970
Белеет зябь морозными ожогами.
За голым лесом дымная заря.
Опять иду звенящими дорогами
Бесснежного сухого декабря.
Опять, наверное, погибнут озими,
Промерзнут обнаженные поля.
От этой долгой,
Бесконечной осени
Устала и измучилась земля.
Уже дубы в последнем редком золоте
На пустыре застыли не дыша.
И беззащитна,
Как свеча на холоде,
В глухом просторе хрупкая душа.
И словно нет предела безотрадности,
И страшно в этом холоде пропасть…
Пора бы сердцу отогреться в радости,
Пора бы снегу теплому упасть!
1970
Согрело мартовское солнце
Еще заснеженную степь.
Позолотило у колодца
Бадью обмерзшую и цепь.
Уже готовые для сева,
Рокочут где-то трактора.
И дух оттаявшего сена
Струится с дальнего бугра.
И после долгого ненастья
Опять простор широк и свеж.
Опять рукой подать до счастья,
До всех несбывшихся надежд.
И ждет душа отрады вешней,
Благословенного тепла,
Как почерневшая скворечня,
Как обнаженная ветла.
1970
Опять я подумал о родине,
Где стынет в росе лебеда,
Где в старой замшелой колодине
С утра холодеет звезда.
Там черные тени в дубраве
И белый над берегом сад.
И можно не думать о славе
И слушать, как листья летят…
Там речка прозрачна, как детство.
Там рыжим кустам камыша,
Наверное, точно известно:
Бессмертна ли наша душа.
1970
Значок ГТО на цепочках
На форменной куртке отца.
И тополь в серебряных почках,
И желтый песок у крыльца…
В эпоху сомнений и бедствий
До самого смертного дня
Нетленная память о детстве
Уже не оставит меня.
И видится, словно вначале,
Та первая в жизни беда,
Как будто по свету не мчали
Меня роковые года.
Все видится дымное небо,
Изломанный танками сад,
Горбушка казенного хлеба,
Что дал незнакомый солдат.
Видения дальнего детства
Опять меня сводят с ума,
Как будто не вдавлены в сердце
Россия, Сибирь, Колыма…
Как некое странное бремя,
С тревожным моим бытием
Дано мне застывшее время
В усталом сознанье моем.
Там хата с колючей соломой,
Поющий за печкой сверчок…
