Лезвие попало в бок, и грязное тело навалилось на меня. Теплая кровь текла из его груди на мое плечо. Я оттолкнула его и несколько секунд стояла, потрясенно глядя на тело.
— Калигула, — сказала я, делая неверный шаг вперед.
Ее не было видно. Я привалилась к стволу, сил не было даже на то, чтобы подумать, как выбираться отсюда.
И тут в мою сторону загрохотали копыта.
— Хорошая девочка, — забормотала я.
Я забралась к ней на спину, зная, что сегодня поспать уже не удастся, и мы помчались.
Мы добрались до тихой деревушки как раз к тому времени, как небо начало потихоньку сереть. Я осторожно потянула Калигулу за гриву, чтобы дать ей понять, куда ехать: мимо ряда лавочек, пекарни, мастерской портного. Беленая деревянная церковь с колокольней возносилась к небу, словно молитвенно сложенные руки. Городок казался оазисом, не затронутым разрушением, которое сеял Корнелиус Холлистер.
На улицах было тихо, за окнами домишек с соломенными крышами — темно. Жители еще спали, и я спокойно подвела Калигулу к колодцу на холме посреди деревушки. Опустила в него ведро и набрала свежей воды. Я хотела пить, но сначала дала напиться Калигуле: она скакала много часов подряд, и ее шкура взмокла от пота.
Когда она напилась, я набрала еще одно ведро и стала жадно пить. Какая чистая вода! Я опустилась на землю, ноги дрожали после многочасовой скачки. Раны на спине болели, руки были все в ссадинах. Я повернулась спиной к ведру с водой, задрала рубашку, чтобы посмотреть, что там, и обомлела. Глубокий порез шел вдоль позвоночника. Я вспомнила, как Уэсли говорил, что рану надо промыть, чтобы не было заражения, и снова достала из колодца прохладной воды. Этого было недостаточно, но я знала, что у матери Полли найдется мазь, если я смогу добраться до Балморала.
Я вспомнила свою первую встречу с Полли. Мы с Мэри шли по тропинке и искали ежевику, когда увидели худую грязную девчонку, которая шла нам навстречу с двумя корзинами, наполненными до краев спелыми ягодами.
— Где ты это достала? — спросила Мэри, и я поняла: она беспокоится, что девочка собрала все ягоды и нам ничего не осталось.
— Нашла, — ответила Полли, заразительно улыбаясь и показывая щель между передними зубами.
У нее были прямые рыжевато-каштановые волосы, круглые зеленые глаза и россыпь веснушек вокруг носа.
— Между прочим, все эти земли принадлежат моему отцу, а значит, и нам, — сказала Мэри суховатым тоном аристократки.
Девочка сникла, грустно глядя на корзины, которые держала в руках.
