Я поплелась в ванную и словно со стороны осмотрела свое новое тело. Не то чтобы я считала себя уродиной — вовсе нет. У меня были темные волнистые волосы до плеч и смуглая кожа. Но тело Лорен было достойно восхищения — полная грудь, тонкая талия, длинные ноги. Я осторожно потрогала длинные серебристые отметины на животе и бедрах и вспомнила, что эта женщина — мать четверых детей. На ребрах виднелись синяки, и я решила, что это результат воздействия электрошока после остановки сердца. Коснувшись синевато-багровых пятен, я невольно вздрогнула.
Стараясь не намочить забинтованное плечо, я залезла в ванну и стала намыливать свое новое тело. Странно, но у меня не было ощущения, будто тело не мое. Взяв немного шампуня, я начала мыть волосы, пока боль не напомнила мне о том, что у Лорен ожоги головы. Я сморщилась и подумала: неужели во сне можно тоже чувствовать боль? Все ощущения были абсолютно реальными. Может, это просто галлюцинация, вызванная лекарствами?
С большим трудом я ополоснула волосы с помощью пластикового ковшика, оставленного сестрой Салли. Пришлось наклонить голову набок, чтобы вода не попала на повязку. Выбравшись из ванны, я надела ночную рубашку Лорен, навернула на мокрые волосы полотенце и вернулась в палату. Я чувствовала себя совершенно разбитой, поэтому сразу легла в постель и закрыла глаза.
Несмотря на усталость, я понимала: чтобы окончательно не спятить, мне необходимо все тщательно обдумать. Я начала рассуждать. Да, мне давали обезболивающее, но неужели лекарства настолько сильны, что могли вызвать это странное раздвоение личности. Мои видения слишком реальны, слишком убедительны, вот что меня пугало.
Так, начнем сначала, думала я. Меня ударило молнией в субботу, около двух пополудни. О том, как это произошло с Лорен, я знала совсем немного. Очевидно, ей досталось гораздо больше моего, судя по тяжелым травмам. Весь остаток дня субботы и утро воскресенья мы пролежали без сознания. У Лорен была остановка сердца, мне повезло гораздо больше.
Лорен очнулась первая, вернее, я очнулась в ее теле. Потом она снова уснула, а я по-прежнему осталась здесь. Взгляд мой упал на газету, которую Грант принес вместе с альбомом. Номер был понедельничный, со статьей о королевской семье на первой полосе. Я с раздражением отбросила газету. Если я на самом деле нахожусь здесь, то возникает очевидный вопрос — где сейчас Лорен? В моем теле она находиться не может, это точно, ведь я просыпалась и в своем собственном теле тоже. То есть, когда здесь наступает ночь, там еще день, и наоборот.
