— Но тела съел коричневый оборотень.
— Разве? Ты сказала, что видела коричневого волка, который убил другого. Позже мы нашли останки. Это, конечно, не значит, что каннибал наш парень. — Джесси нахмурилась. — Я имею в виду, волк.
— Но если это не он, тогда у нас два волка: коричневый убивает, а белый поедает.
— Или оба занимаются и тем, и другим.
— Черт, — пробормотала я.
Мы замолчали.
— Джесси?
Она глянула на меня, и, наверное, что-то в выражении моего лица подействовало на нее, потому что она снова села и развела руками.
— Что?
— Я не уверена, что видела Гектора. Я… — Было трудно в этом признаться, особенно ей. — Я была не в себе, когда моя семья погибла. Довольно долгое время у меня были галлюцинации. Может, я видела Гектора, — сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула, чертовски мечтая о сигарете, — а может, и нет.
Я ожидала, что Джесси отпустит какое-нибудь колкое замечание, поставит меня на место, а потом пообещает позвонить Эдварду, чтобы тот меня забрал. Но она лишь пожала плечами, придвинула блокнот и взяла ручку.
— Как правильно? Ме-нен-дес? М-е-н-е?..
Я уставилась на нее. Джесси нетерпеливо вздохнула:
— Черт, как эта фамилия правильно пишется?
— Но…
— Но — что? Если этот псих в моем городе, я хочу об этом знать.
— А если это были просто глюки?
— А если нет?
— Разве тебя не волнует, что приходится работать с человеком, которого однажды признали невменяемым?
— Не больше, чем работать с такой большой занозой в моей заднице, как ты.
Несколько долгих секунд мы просто пялились друг на друга, потом Джесси раздраженно проворчала:
— Может, приступим, ненормальная ты наша? У меня осталось не так много времени, чтобы проверить твои видения.
Ух ты, еще один теплый и дружеский момент.
— М-е-н-е-н-д-е-с, — продиктовала я по буквам.
— Graсias, — поддела Джесси.
Мисс Нетолерантность.
— Сомневаюсь, что удастся многое раскопать, — продолжила я. — Когда убили мою семью... Ну, когда я уже смогла… — «Думать об этом и не кричать? Разговаривать, а не лепетать нечленораздельно? Дышать, не захлебываясь рыданиями?» — Внятно все объяснить, — наконец нашлась я, — Гектор давно исчез. Полиция проверяла его.
— И?
— Его смерть в результате несчастного случая на охоте констатировали еще в 1977 году. Потому-то копы и не встали на уши.
— Что же полиция тогда сделала?
— А ты как думаешь? — Я закатила глаза. — Когда они прибыли на место преступления, я сидела в углу и разговаривала сама с собой. А через три месяца обвинила в убийстве покойника. Они подумали, что у меня поехала крыша.
