— Представляю! — посочувствовала Джейн.
— Но это еще не все! — жалобно продолжал дядя Артур. — Например, если я хочу подняться по лестнице наверх, то сразу же начинаю спускаться вниз! Кажется, только что свернул направо, а оказывается, что налево! Если отправляюсь на Запад, то непременно пойду на Восток!
Дядюшка громко высморкался.
— А хуже всего то, — сказал он, и его глаза наполнились слезами, — что меняется и мой характер. Глядя на меня, трудно представить, что именно сейчас я счастлив, как никогда!
И действительно — дядя Артур выглядел таким расстроенным, что у Джейн с Майклом появились сомнения, умеет ли он вообще смеяться.
— Но почему? Но как? — удивился Майкл.
Но мистер Навыворот лишь печально покачал головой.
— Ах! — вздохнул он обреченно, — я должен был родиться девочкой!
Джейн с Майклом переглянулись, недоумевая, что он хочет этим сказать.
— Видите ли, — поспешил объяснить дядя Артур, — моей маме очень хотелось, чтобы родилась девочка. А когда на свет появился я, то выяснилось, что я не девочка, а мальчик. Думаю, не надо объяснять, что произошло это как раз во второй понедельник месяца…
Дядя Артур снова принялся всхлипывать и сморкаться в носовой платок.
Джейн ласково дотронулась до его руки. Он с благодарностью посмотрел на нее, но лицо его оставалось все таким же печальным.
— Работать, — всхлипнул он, — нет никакой возможности! Вы только посмотрите!
И он указал на одну из самых длинных полок.
Глаза Майкла и Джейн расширились от удивления. Они увидели, что всю полку занимали сердца самых разных цветов и размеров — треснутые, переломленные напополам или вовсе разбитые вдребезги.
— Все это нуждается в срочном ремонте! — мрачно сказал дядя Артур. — Вы даже не представляете, как люди сердятся, если я вовремя не отсылаю сердца обратно! Они расстраиваются из-за них больше всего! А я не могу приступить к работе, пока не пробьет шесть часов! Если я начну раньше, они будут испорчены, как и вот эти вещи!
Он кивнул на другую полку. Повернув головы, Джейн с Майклом увидели, что она доверху забита неправильно починенными вещами. Фарфоровая Пастушка была разлучена со своим фарфоровым Пастушком и сжимала в объятиях вместо него свирепого медного Льва. Игрушечный моряк, которого кто-то вытащил из его парусника, был накрепко приклеен к расписной фарфоровой тарелке. А в его паруснике, привязанный за туловище к мачте и закрепленный для верности клейкой лентой, восседал серый плюшевый Слон. Кусочки разбитых тарелок были соединены неправильно, так что рисунок на них разобрать было невозможно. А нога от деревянного коня красовалась на крышке большой серебряной купели.
