— На свете не так много мест, располагающих к суевериям, — сказала я, чувствуя, что должна поддержать Женевьеву. — Мы с отцом довольно часто гостили в старых замках, но ни в одном я не встречала привидений.
— Возможно, английские привидения сдержаннее. Они не являются, когда их не ждут, — а потому приходят только к тем, кто в них верит.
Я вспыхнула.
— Думаю, правилам хорошего тона они учились при жизни, а французский этикет всегда был строже английского.
— Вы правы, мадемуазель Лосон. Навязаться в гости, прийти без приглашения — это куда больше похоже на англичан. В таком случае, вы здесь будете в безопасности — если не станете заводить необычных знакомств.
Филипп слушал внимательно. Женевьева — с опаской. Думаю, она боялась за меня, ведь я осмелилась пререкаться с ее отцом.
После супа подали рыбу, и граф поднял бокал:
— Думаю, вино вам понравится. Оно с наших собственных виноградников. А вы разбираетесь в винах так же хорошо, как и в картинах?
— Я мало знаю об этом предмете.
— У нас вы наверстаете упущенное. В здешних краях это самая главная тема разговора. Надеюсь, она не покажется вам скучной.
— Уверена, мне будет интересно. Учиться всегда приятно.
Он чуть заметно улыбнулся, и я поняла его мысль: гувернантка! Определенно, для этой профессии у меня есть все задатки. Поколебавшись, в разговор вступил Филипп:
— Мадемуазель Лосон, над какой картиной вы сейчас работаете?
— Над портретом. Это прошлое столетие, надо думать, середина века, около тысяча семьсот сорокового года.
— Видишь, кузен, мадемуазель Лосон — специалист, — сказал граф. — Она любит картины и выбранила меня за нерадивость, как отца, забывшего о своем долге.
Женевьева в замешательстве уставилась в тарелку. Граф повернулся к ней и сказал:
— Воспользуйся присутствием мадемуазель Лосон. Посмотри с каким энтузиазмом она работает, и поучись у нее.
— Хорошо, папа, — сказала Женевьева.
— А если будешь говорить с ней по-английски, — продолжал он, — то, может быть, выучишь этот язык. Попроси мадемуазель Лосон в свободное время рассказать тебе об Англии и англичанах. Попробуй перенять у них этикет — это не трудно, ведь он не такой строгий, как у нас. Возможно, тогда ты почувствуешь себя свободнее и… увереннее.
— Мы уже говорили по-английски, — вмешалась я. — У Женевьевы хороший словарный запас. Произношение — это проблема для любого человека, пока он не пообщается с носителями языка. Со временем она исчезает.
Опять говорю как гувернантка! Очевидно, граф подумал о том же, но я сделала все возможное, чтобы защитить от него Женевьеву. Неприязнь к этому человеку росла во мне с каждой минутой.
