Матвей торопливо отдернул руку. Джаф расхохотался:
— Шутка! Ты ведь испугался? Белый весь!
— Откуда ты знаешь про браслет?
— Есть такое невеселое слово: «работа». Про артефакты мне известно все. Так что, может, отдашь Камень Пути прямо сейчас?
— Заберешь после боя. А ты ставишь все, что захватила шкатулка!
— Зуб и красную родинку? Запросто! презрительно согласился Джаф.
— И всех пленников шкатулки, много их или мало! А также дарх со всеми твоими эйдосами и твое оружие!
Матвей готов был поклясться, что молодой страж специально шагнул в тень, чтобы на его лицо не падал свет.
— Тебя кто-то подучил спросить про мое оружие? У меня его нет!
— Помнишь, я вытянул единицу? Право задать тебе любой вопрос, на который ты обязан ответить правду?
— Ну… — неохотно признал Джаф.
— И вот мой вопрос: чем ты вооружен?
Больше не прячась от света, Джаф вскинул голову:
— Вот ты как? В нашей игре в дружбу закончились призовые фантики? Отлично! Я ВООРУЖЕН ОРУЖИЕМ!
— Это не ответ.
— Напротив, — криво улыбаясь, сказал страж. — Очень даже ответ. Большинство из тех, кого я убил, до последнего момента считали, что я сражаюсь голыми руками. Сложность в том, что, если кто-нибудь узнает, чем именно я вооружен, я вынужден буду расстаться с этим замечательным во всех отношениях предметом! Таковы условия магического договора! До встречи! Не потеряй Камень Пути! Я буду разочарован, а это сразу отразится на посмертной судьбе твоего эйдоса!
Джаф нетерпеливо дунул, убирая лезущие ему в глаза кудри, прощаясь, поднес к центру лба указательный палец и сгинул. Матвей сел на ступеньки. От волнения его шатало. Вызов Джафа был величайшей авантюрой его жизни. Самой глупой и непродуманной. В случае победы он уравнивал силы валькирий и Черной Дюжины. В случае проигрыша — терял все и, кроме своего эйдоса, одаривал мрак Камнем Пути.
Глава 8
Сантехник, исполняющий желания
Наша земная логика исключает смерть. Мы предпочитаем не говорить о ней, не думать, притворяемся, что ее нет. Однако к жизни каждого человека бывают минуты, когда он заглядывает ЗА смерть и ясно понимает, что ее действительно нет. И сразу же мы пятимся назад, потому что понимаем, что надо срочно прилагать усилия и как-то менять свою жизнь.
В действительности нам выгодно, чтобы смерть была. Это уничтожает само понятие ответственности и заставляет замолчать совесть.
Эссиорх
— Как настроение? — спросил Чимоданов.
— Комфорт — минус пять, экстрим — минус двадцать. — заморожено отозвалась Улита.
