Они встретятся еще два раза. Пройдет много лет, прежде чем Мартов случайно увидит свою мать на улице, сделав вид, что не замечает ее. Уже родится Иван, Светлана будет беременна Милой. А отчуждение между Георгием и матерью так и останется на уровне непреодолимой пропасти. Эта женщина больше не была ему нужна. Словно он родился ниоткуда, сам по себе, и человеческие чувства ему чужды. Ничего, никаких чувств не поднималось внутри, когда Светлана в который раз пыталась напомнить ему об ее существовании. На последнем месяце беременности уставшая, бледная, сильно располневшая и страдающая от сильнейшего токсикоза Света позволила себе высказывать то, что думала, безнаказанно. Она уже не один раз обсуждала с бабой Любой неестественность такого положения вещей. Обиды, принципы, свое мнение — это понятно, но должно же быть что-то святое. Только беременность спасала ее от резкой реакции Георгия. Он, как всегда, снисходительно относился к логике женщины. Отсталые, беспомощные существа, лианы на мужском теле. Что они могут смыслить в настоящих чувствах? Однажды Светлана слишком ревностно доказывала, что пора позабыть прошлые обиды и дать еще одной бабушке возможность общаться со своими внуками.
— У нее есть муж. Пусть рожает себе кого-нибудь и ждет внуков. Она молодая женщина, ягодный возраст. За границей считается как раз самым нормальным, чтобы обзаводиться потомством. Родит себе нормального ребенка, который с удовольствием будет носить фамилию папы Олега, и все проблемы. Оставь меня в покое со своими бреднями о всепрощении. Меня предали, променяли на множественный оргазм, я такого не прощаю, понятно?!
— Господи, ведь ты говоришь о своей матери, а не о продажной шлюхе! Прислушайся к своим словам, меня сейчас стошнит от твоего цинизма.
— Тебя тошнит уже девятый месяц. Только не говори, что от моего цинизма, милая.
Он тогда хлопнул дверью и уехал на работу. Своего шофера у него в ту пору еще не было, он сам прекрасно водил машину, получая от этого удовольствие. Весь день после разговора с женой ему было не по себе. Он даже позволил себе то, что делал в исключительных случаях: в обед он позвонил домой, узнать, как чувствует себя Светлана. Встревоженный голос бабы Любы сообщил, что ее увезла «скорая» и надо ожидать рождения малыша немного раньше срока. Мартов почувствовал себя виновным в том, что слишком круто говорил с женщиной, носившей под сердцем его ребенка. Узнав, в какой она больнице, положил трубку, дав себе обещание освободиться пораньше и съездить к ней.
