Немецкие части поспешно отступали. Несколько их проходило мимо бани, услышали, что там шевелятся люди, и наугад, не глядя, дали очередь из автомата. Галин отец даже не крикнул — пуля попала ему в сердце.
— Лучше бы меня убили, чем папу, я все равно уже была раненая, — плачет Галя; она всегда плачет, когда рассказывает о папе.
Наши части еще не подошли, но у немцев они уже не могли оставаться и ночью пошли навстречу своим. Мать несла малышей. Галя не могла итти — она ползла.
— Я бы весь свет проползла на коленках, только бы добраться до своих, — повторяет она, сжимая руки на груди.
На этом пути Галя потеряла и всю остальную семью. Где они сейчас, она не знает.
Двенадцатилетний Вася Носиков из деревни Никоново под Калининым видел почти невероятное.
Немцам надо было проверить одно поле, были у них основания думать, что оно минировано. Надо было бы по-настоящему послать саперов, но они придумали другое.
Как раз в это время подготовлялась отправка большой группы населения в их тыл. Немцы так увеличивают число военнопленных, получая бесплатную рабочую силу. Мужчины обычно уходят в леса, им достаются женщины, дети, старики. Тут собрались целиком целых три деревни — Юшино, Никоново и еще Пьянково. Запрягли лошадей, положили на них вещи, посадили детей.
Толпа двинулась по дороге, но едва они стали подходить к Волге, как их с большака повернули в сторону. Весь обоз широко рассыпался по полю.
Вася был со своими — с матерью и старшей сестрой Маней. На возу рядом с ними сидела четырехлетняя дочка соседа Лидочка.
Взрыв был жесток и внезапен. Уже падая, Вася увидал, как подбросило кверху воз, будто невидимой силой. Лидочка с распоротым животом упала подле него.
Когда он пришел в себя, мирное поле походило на поле битвы. Ржали кони, валялись трупы, стонали раненые. В тех, кто пытался убежать с поля, стреляли из автоматов, так что раненых и убитых было огромное количество. Из трех деревень осталось в живых едва полдеревни.
У Васи мучительно болела нога. Он посмотрел на нее — она висела на лоскуте кожи.
— Пропала нога, — вздыхает Вася, но тут же добавляет: — ничего, какую-нибудь другую придумают! Наука и техника!
Он же мужчина, ему нельзя падать духом.
Когда немцы пришли в село Хворостинино под Волоколамском, они, как всегда, всех жителей выгнали из хат. Тринадцатилетний Толя Соболев вышел на снег в одних портянках — валенки его понадобились фашистам. Он забрался в заброшенный блиндаж и семь суток сидел там один, как пещерный человек.
