Для того чтобы спасти больных или раненых, потерявших много крови, обычно делают переливание крови, взятой у других, здоровых, людей — доноров.
У них берут кровь после проверки, достаточно ли они здоровы и не повредит ли им дача крови. Берут кровь изредка и понемногу. До восемнадцати лет кровь вообще не берут.
Фашисты для своих раненых начали брать кровь у детей.
У двухлетней Нади, дочери Ирины Ивановны Кузнецовой, они брали кровь четыре раза.
Кузнецова с ужасом смотрела на девочку — с каждым разом она становилась бледнее, потом начала синеть, личико стало восковым, ручки бессильно повисли.
— Выпили из нее всю кровь, — со слезами говорила мать.
Но этим дело не ограничилось. Однажды к ней пришел врач и сказал:
«Мы возьмем у твоей дочери немножко кожи для раненых».
«Возьмите у меня. Снимите с меня хоть всю кожу, только не трогайте ребенка!» молила обезумевшая от ужаса мать.
«Нет, твоя кожа нам не нужна, — ответил врач, — она не годится. А у нее кожа как раз такая, как нам нужна,— мягкая и гладкая, как резина».
Надю оторвали от матери; она кричала, цеплялась за мать ручонками. Тогда ее начали стегать ремнем и унесли.
Мать потеряла сознание, а когда пришла в себя, девочка, окровавленная, полумертвая, лежала подле нее. У нее было вырезано из спины и груди десять кусочков кожи.
Когда командир-летчик Безносиков прочел об этом случае в газетах, он написал Ирине Ивановне письмо, в котором выражал желание взять на себя все заботы об ее дочери до совершеннолетия и предложил отвезти ее с матерью к его родным.
В селе Лотошок Волынского района Орловской области немецкие солдаты грабили население.
Когда они вошли в избу колхозницы Хатиной, она кормила грудью одиннадцатимесячного малютку.
Пытаясь спасти хоть что-нибудь из вещей, Хатина поспешно положила ребенка на кровать. Он залился отчаянным плачем. Кричала и мать, отнимая у грабителей свой большой платок.
— Молчать! — крикнул унтер-офицер, руководивший обыском, и ударил Хатину.
Испуганная женщина замолчала. Но никак нельзя было унять плачущего ребенка.
Тогда фашист взял его и ударил о стену головой.
Ребенок замолчал навсегда.
Это было в деревне Дьяково Лотошинского района Московской области.
Заняв деревню, фашисты всех жителей выгнали из домов и загнали в блиндажи. Когда уходившие пытались взять что-либо из продовольствия, их жестоко били прикладами. Забившиеся в блиндажи люди боялись даже высунуть голову, потому что часовые постоянно были на страже и немедленно открывали огонь.
