- С чего ты так разошлась, дорогая?
Выведенная этой фразой из себя. Марша буквально зашипела.
- Если ты не прекратишь, я... я выцарапаю тебе глаза!
- А с чего бы я должен был прекратить? Надеюсь, ты оставляешь за мной право отстаивать свои убеждения, хоть, с твоей точки зрения, они и выглядят средневековой дичью, - возразил ей Винченцо, ядовито ухмыльнувшись.
Это стало для Марши последней каплей. Он ничего не понимал и не желал понимать. Говорить с этим человеком было все равно, что убеждать каменную статую. Весь ее гнев куда-то улетучился, уступив место безнадежной тоске.
- Что я такого сделала тебе, что ты все время стремишься оскорбить меня? - поникнув головой, прошептала она.
Воцарилось напряженное молчание.
- Да, я хотел оскорбить тебя, - признался наконец Винченцо.
- Ты ненавидишь меня, - сказала она дрогнувшим голосом, с трудом проглотив подступившие слезы.
- Иногда. - Даже не пытаясь отрицать этого, Винченцо легко поднялся с постели. С каменным выражением на обычно таком подвижном лице он смотрел на нее суженными глазами. Его прекрасной формы рот сурово сжался. - Но ты забываешь, моя дорогая, что за тобой числятся грехи пострашнее той давней связи с Форбсом. Или ты не понимаешь, что натворила четыре года назад? Должен сказать, что, как и большинство записных интриганов, ты прогадала. Погналась за грошами и упустила куда более солидную награду...
- Я не понимаю, о чем ты говоришь? - Сердце Марши буквально рвалось на куски при мыслях о все расширяющейся пропасти между ними. Эту первую брачную ночь она никогда не забудет, как не забудет и испытанного унижения. Ей казалось - что она ни сделай, что ни скажи, Винченцо все равно не обратит на это никакого внимания. Он по-прежнему слепо верил в то, что она четыре года назад предала и обманула его.
- Я тебя любил.
Глаза Марши раскрылись так широко, что, казалось, заняли половину лица.
- Нет... не любил, - резко ответила она.
- Я влюбился как сумасшедший. Уже мечтал о свадебных колоколах, медовом месяце, даже о крестинах, - перечислял Винченцо с горькой усмешкой, от которой у нее мороз по коже пробежал.
Марша была буквально раздавлена его словами. Это было все равно, что выиграть в лотерею целое состояние и по глупой рассеянности потерять драгоценный билет. Столько времени она верила в то, что Винченцо просто использовал ее как легкую добычу, а потом пожалел об этом! Сказанное им только что потрясло ее, наполнило горьким ощущением невосполнимой потери и гневным негодованием на несправедливость этой разлуки.
