Внутри у нее все переворачивалось, в голове гудело, она чувствовала себя просто больной от ужаса перед тем, что он излагал ей с таким хладнокровием.
- Так что, как видишь, я подхожу к этому вопросу вполне серьезно.
- Да, - вяло согласилась она.
- В таких условиях самым лучшим выходом будет забрать тебя вместе с Сэмми. По крайней мере, это будет лучше для мальчика.
Прошло больше минуты, прежде чем до Марши начал доходить смысл этих слов.
- Я не совсем понимаю, что ты хотел этим сказать.
- Если я женюсь на тебе, то смогу в любое время общаться с сыном, - без всякого выражения сказал Винченцо. - А у Сэма вместо одной матери появится еще и отец.
6
- Если ты женишься на мне? - бессмысленно повторила Марша неестественным голосом.
- Кроме того, Сэмми сможет носить мое имя. Это для меня очень важно. Он будет жить в моем доме. Это для меня тоже важно. И у него останется мать, холодно перечислял Винченцо.
Она заметила, что последнее он явно не считал для себя важным. Ясно, что для него это будет просто еще одним преимуществом для Сэмми. Донельзя пораженная этим брачным предложением, Марша с трудом проглотила комок в горле.
- Но...
Винченцо не дал ей продолжить.
- Пока мы не женаты, ты не можешь поселиться у меня вместе с Сэмом. Иначе на нем будет лежать клеймо незаконнорожденного, а я этого не желаю.
- Неужели? - Больше она не нашла что сказать, но испытывала сильное желание дать ему пощечину и посмотреть, что из этого выйдет.
Дальше просто некуда, подумала она, пытаясь найти в своем положении хоть что-то смешное. Это надо же - предложить замужество как сделку, целью которой является Сэмми.
- Сэмми заслуживает самого лучшего из того, что я могу ему дать. Мои родители дали мне все, а я постараюсь дать все моему сыну, - сказал Винченцо, угрюмо подчеркивая слова. - Иначе я никогда не смогу простить себе этого. Поэтому, когда решишь, что делать, позвони мне.
Не веря своим глазам, Марша смотрела, как он идет к двери, потом опрометью вскочила и бросилась вслед, спотыкаясь и цепляясь за ковровую дорожку на лестнице.
- Винченцо!
Он повернул к ней лишенное всякого выражения лицо.
- Не кажется ли тебе, что нам необходимо кое-что обсудить поподробнее? - Она с трудом сдерживала гнев.
- Зачем?
- По-моему, это самый глупый вопрос из всех, которые ты мне когда-нибудь задавал, - возразила Марша.
- О чем нам еще говорить? - с усилием произнес он. - Суд или церковь. Выбирай.
На мгновение она заметила, что за его выражением холодной неприступности таится гнев. Он резко повернулся и пошел к своей машине.
