Я никогда не забуду день, когда впервые Вас увидела. Ваш взгляд был подобен молнии и поразил меня как молния, с той только разницей, что не было грома. (Во всяком случае, его никто не слышал.)
Я не могла Вами налюбоваться. Меня очаровала Ваша непринужденная элегантность. Блестящие глаза выдавали в Вас живой ум. Ваша улыбка предназначалась только мне. Наконец, ни у одного мужчины до сих пор я не встречала таких красивых рук. О них — я краснею, вспоминая об этом, — я думала долгими бессонными ночами.
Но одно обстоятельство омрачало счастливейший момент моей жизни: подле Вас была прекрасная женщина. Она, подобно солнцу, затмевала всех остальных, и рядом с ней я чувствовала себя невзрачной серой мышкой. «Кто она? — думала я. — Ваша жена, любовница?»
С робостью и ревностью, мой дорогой Дюк, я наблюдала за Вами. Вскоре я выяснила, что Вы всегда появляетесь в обществе с красивыми дамами, и часто — простите мою прямоту — с разными…
— Свинья! Глупая свинья! — Машину тряхнуло, после чего она с визгом обогнула внезапно появившийся перед нами экскурсионный автобус.
На какой-то момент мне показалось, что таксист имел в виду меня. Я рассеянно кивнул.
— Вы видели когда-нибудь такого идиота? — Он хлопнул рукой по муфте сцепления и сделал недвусмысленный жест в сторону водителя автобуса. — Tu es le roi du inonde?[14] Кто ты такой, эй? — кричал он в окно.
Водитель автобуса виновато развел руками. Туристы удивленно смотрели на нас сверху вниз. Вероятно, у них в Лондоне такие разборки на дорогах не приняты. В свою очередь, я уставился на них как пришелец с другой планеты.
Вскоре, однако, я опустил голову и вернулся на ту планету, что непостижимым образом только что втянула меня в свою орбиту. Я продолжил чтение.
…я выяснила, что Вы всегда появляетесь в обществе с красивыми дамами, и часто — простите мою прямоту — с разными…
Я улыбнулся, перечитывая эту фразу. Тот, кто ее писал, обладал чувством юмора.
Почему-то тот факт, что Вы свободны, добавил мне мужества и заставил влюбиться в Вас еще чуточку больше.
Не помню, сколько часов прошло с тех пор. Может, тысячи, а может, один бесконечно долгий час. Даже если Ваше поведение в отношении дам свидетельствует о легкомыслии или о нерешительности, я вижу в Вас человека с сильными чувствами и сердцем, которое — я в этом уверена — способна воспламенить только настоящая женщина.
Позвольте же мне стать ею, и Вы не пожалеете!
Мысленно я снова и снова возвращаюсь к печальной истории, что свела нас вместе, и тем незабываемым моментам, когда наши руки соприкасались и я чувствовала на коже Ваше дыхание. Счастье находилось на расстоянии взмаха ресниц, я могла бы Вас поцеловать (что, вероятно, и сделала бы при других обстоятельствах). Вы были неподражаемо смущены и по-рыцарски галантны. Что греха таить, ведь и я виновата не меньше Вашего. (Хотя сейчас Вы, конечно, не понимаете, о чем я говорю.)
