Что стало для меня первым шагом к моему выздоровлению — выздоровлению, шансов на которое не давали мне врачи? Этим шагом стало то, что я перестал быть капризным ребенком, который вечно недоволен окружающим миром. Я очень рано осознал скоротечность жизни — потому что знал, что жить мне осталось очень мало. Осознав скоротечность жизни, я понял, что мои капризы не продлят мне жизнь, а, напротив, способны лишь укоротить ее еще больше. Я понял, что капризы и упрямство не спасут меня, не улучшат моего состояния, а лишь ухудшат его. Я мог капризничать сколько угодно — но окружающие ничего не могли сделать для меня, а мое состояние лишь ухудшалось.
И мне не осталось ничего другого как смириться. Я перестал жаловаться на жизнь, на несправедливость судьбы, я перестал капризничать и требовать к себе особого отношения только на том основании, что я болен. Я принял все как есть — осознал неотвратимость смерти и смирился с этим. Я понял, что мои капризы и упрямство, мои жалобы на жизнь и сетования на несправедливость не отодвинут грядущую смерть, что злость и уныние лишь ухудшают течение моих болезней. И тогда я перестал злиться и отчаиваться и упрекать в своих несчастьях весь мир. Я принял свою близкую смерть как данность, заглянув в эту черную бездну в нежном детском возрасте, тогда как большинство людей не задумываются об этом до самой старости и всячески гонят от себя мысли о смерти. Я не мог их гнать, потому что ощущал, что смерть совсем рядом со мной. Она ходит за мной по пятам и наблюдает за каждым моим движением, я ощущал это почти физически. И однажды я понял, что единственное средство избавиться от этого кошмара — встретить смерть лицом к лицу: не убегать от нее, а заглянуть ей прямо в глаза и смириться с ее неизбежностью. Я заглянул в лицо смерти, я окунулся в черную бездну, я представил себе, что я уже умер. С этого момента началось мое выздоровление и возвращение к жизни.
Древняя мудрость говорит: если ты заглянул в глаза смерти — то смерть тебе больше не страшна, ее для тебя больше нет, и впереди только жизнь и бессмертие. Тогда я не знал этого. Но я заглянул в глаза смерти — чтобы выйти из этой бездны к жизни. Выйти новым человеком, забывшим об унынии, плохом настроении, гневе и озлобленности. Тот, кто заглянул в глаза смерти, не будет унывать и отчаиваться — ибо он уже знает, что такое смерть, а потому будет ценить жизнь, какой бы она ни была. Пока мы живы — не может быть уныния. Ибо жизнь всегда прекрасна.
