- Виктория, я собираюсь рассказать вам то, что до сих пор было семейной тайной. Пойдемте со мной.
Джиллиан встала и прошествовала в дом. Она ни разу не оглянулась, чтобы убедиться, что я следую за ней. Я очень не хотела идти с ней. Я не хотела знать то, что она собиралась мне рассказать. Нехотя, я все же последовала за ней, и то только потому, что знала - мой отец жутко разозлится, если узнает, что я просто ушла. Она была невестой моего отца и ради него я должна была удостовериться, что женщина находилась в здравом рассудке.
Вслед за ней я переступила порог дома и осталась ждать внизу, пока Джиллиан поднялась наверх, чтобы переодеться. Мои глаза постепенно привыкали к слабому освещению и когда я смогла ориентироваться я прошла дальше - в гостиную. Первое, что я там увидела была висящая на стене картина. Почему я удивлена, что у Джиллиан Янг есть оригинал Чейзн? Алек была очень популярна, особенно в кругу тех, кто коллекционировал статусные произведения искусства. Пожалуй, я была одной из тех немногих людей, кто мог позволить себе работу Чейзн, но не имел ни одной.
- Она очень талантлива, правда? - раздался позади меня голос Джиллиан.
Я подпрыгнула от неожиданности и, отступив от нее на шаг, смутилась, надеясь, что это не выглядело глупо, а было сделано хоть чуточку грациозно. В чем я, конечно, сомневаюсь.
Джиллиан переоделась в белые брюки и такого же цвета рубашку без рукавов. Она была собрана и излучала уверенность, словно та сумасшедшая женщина, которой она предстала передо мной на террасе, была всего лишь репетицией какой-то роли. Она некоторое время задумчиво разглядывала картину, а затем присела рядом со мной на диван.
- М-мм, да, очень, - сказала я, когда стало понятно, что она ждет ответа.
Алек могла обвинять меня во многом, и половина из этого даже могла быть правдой, но она не может сказать, что я когда-либо недооценивала ее талант.
Джиллиан довольно улыбнулась и снова взглянула на картину. Посерьезнев, и подобрав под себя ноги, она небрежно закинула руку на спинку дивана и повернулась ко мне. Она выглядела спокойной и ее лицо не выражало той муки, которую я наблюдала некоторое время назад. И если бы я впервые увидела ее сейчас, то ни за что не догадалась бы, что всего несколько минут назад она заливалась слезами.
- После смерти Брайана внимание общественности и прессы к нашей жизни было невыносимым. Но я была взрослым человеком и могла справляться с этим намного лучше моей дочери. Келлен тогда была совсем малышкой, и я боялась, что это принесет ей непоправимый вред. Семья моего мужа решила, что для нее будет лучше не расти под именем Келлен Брент, потому что ей постоянно придется жить с воспоминаниями о смерти ее отца.
