— Молитвы тебе не помогут, я всё равно приду за тобой! – пообещала ей девушка в соседней камере, неверно истолковав её мысли. Габу не ответила, закрыла глаза, легла на жёсткую кровать. На мгновение ей даже показалось, что она заснула. Перед глазами мелькнули какие‑то неясные картинки, миражи, блики. Где‑то далеко зазвучал голос, напевающий знакомый мотив песни. Песни, которую днём насвистывал брат. Габу вздрогнула, открыла глаза. Лампы под потолком были всё ещё включены, но кто знает, выключают ли их здесь совсем? «Сколько же я спала?» – подумала она. Где‑то далеко послышались шаги. «Охранник!» – решила Габу, обернулась, чтобы увидеть девушку в соседней камере. Девушка стояла, скрестив на груди сильные руки атлета, и улыбалась в предвкушении. «А если она не соврала и охранник действительно её друг? Что тогда?» – Габу вжалась в кровать, не зная, что делать. «Бежать! Но куда? Искать выход! Но здесь одни решётки!».
— Послушай, – обратилась Габу к девушке в соседней камере, – я ничего не сделала тебе, не хотела ничего тебе сделать, и если какие‑то мои слова тебя обидели, то я прошу прощения. Слышишь? Прости меня. Только… – она замолчала, услышав смех. Смех, который был ещё страшнее, чем мускулистые руки. «Я пропала! Пропала! Пропала!» Габу заметалась по камере, словно это могло помочь ей найти выход. Шаги охранника приближались. Они стучали в висках всё громче и громче, став одним целым с ударами сердца. Вот к ним прибавился размеренный звон ключей. Вот появилась уродливая тень охранника. Вот Габу уже слышит его тяжёлое дыхание. Дыхание палача. Сейчас он придёт и впустит к ней ту безумную девушку из соседней камеры. И ничего нельзя исправить, невозможно вымолить прощения. Габу вжалась спиной в холодные прутья решётки, пытаясь закричать, но страх парализовал её. Охранник подошёл к её камере, остановился. Он казался Габу таким огромным, таким безжалостным! Снова звякнули ключи, скрипнул замок. Дверь в камеру открылась. Охранник замер на пороге, запустив большие пальцы рук за широкий кожаный ремень, к которому были прицеплены связка ключей и увесистая резиновая дубинка. – Пожалуйста, не бейте меня! – взмолилась Габу. – Я ничего не сделала. Совсем ничего… – она замолчала, увидев на лице охранника удивление.
— Собирайся, к тебе пришёл твой адвокат, – сказал он, так и не решив, спятила она или затеяла какую‑то игру. Она – сестра убийцы, сестра изощрённого психопата, который рисовал на стенах картины, используя кровь и внутренности своих жертв.
