Короче, на эту самую кучу подозрений Северусом благополучно клалась фраза "Мэтью повзрослел и открылся в полной мере". После этого куча рассыпалась на микроскопическую пыль.
"Меня обманывать не надо, я сам обманываться рад" - абсолютно точное описание любящих родителей на все времена.
Мэтт Снейп (то есть Я)
Так вот, это порождение моего больного разума, не переставая смущенно улыбаться, аккуратно протиснулось мимо меня в мою комнату. Моя галлюцинация заботливо пристроила метлу в уголочке и уселась на мою кровать, сложив лапки на коленях.
Освидетельствовав мое застывшее тело, Гарри тяжко вздохнул и начал прочувственный (и, как я потом узнал, довольно длинный и, - о ужас, куда катится мир?! - не лишенный здравых мыслей) монолог:
- Это, наверно, глупо выглядит, я знаю. Но мне нужно выговориться. И так глупо получилось, что кроме тебя, о мой старший брат, больше некому слушать мои бредни. Но ты не волнуйся. Я поговорю, улечу обратно, и в Хогвартсе ты снова будешь издеваться над надутым мной - все будет по-прежнему, - я от такой отповеди сполз по стенке. Нет, серьезно, я начинаю подозревать, что у брата где-то там есть мозг... а по поводу старшинства - таки да, я родился на целых сорок три секунды раньше. - Это, наверно, давно началось. Я помню, как вас забирал Снейп, - ну, вас с мамой. Я тогда думал, что это вы не правы, на самом деле. Так вот, после вашего ухода я попал в руки к отцу и Сириусу. Наверно, я рос слишком изнеженным и избалованным. Я считал, что вокруг меня весь мир вертится, папа и Сириус во всем мне потакали, а окружающие постоянно восхищались, что бы я не сделал. В семь я познакомился с Роном. Он мне не понравился, если честно, но папа сказал: "Вот настоящий гриффиндорец", и я сразу с ним дружу. Я ведь тоже гриффиндорец... - Гарри сделал паузу. А я молча слушал. - Так было... много раз. Что-то я считал откровенно глупым, но папа говорил какой-то прочувственный бред, я и сразу делал стойку. А потом - Хогвартс. И ты, абсолютно непробиваемый в своем обожании и полностью свободный во всем. Знаешь, я ведь отчаянно тебе завидовал. Да и сейчас завидую тоже. И Малфой со своим высокомерием. Мне кажется, что на первом курсе мы все были такие глупые. О, и Гермиона. Вечно все знающая Гермиона, - он говорил с какой-то горечью. - И Снейп. Единственно честный ко мне человек. Он не скрывал своего несколько отрицательного отношения ко мне. Пусть он и видел во мне только плохое, но так получилось, что он - один из немногих, кто их видел. Я помню, как на каникулах папа говорил, что "Для Сопливуса ты - сын Джеймса, а Мэтт - сын Лили, вот и вся разница". А потом - Квиррел и Философский камень. Черт, Мерлин и кто там еще - это было страшно. Это было на самом деле страшно! Но я не верю, что там был Волдеморт... Я продрожал все каникулы, старательно улыбаясь. Мне за глаза хватило Квиррела, пусть даже и липового ставленника Волдеморта, - я удивленно приподнял брови, - и я не хотел даже слышать об этом противостоянии больше. А потом был Локонс. И я понял, как мне остаться в стороне. Ведь этого напыщенного индюка никто не воспринимал в серьез... И меня теперь на деле мало кто в серьез воспринимает, - с этим я согласиться не мог. - А теперь вот ты... так изменился. Я чувствую, что ты реально мой старший брат. Мне кажется, ты меня опекаешь, - вранье! А то, что я перед последним "драконьим раундом" кинул в хвосторогу замедлялку - не считается! - Знаешь, мне плевать, что там с тобой произошло, извини конечно. Я просто хотел выговориться. И хочу сказать - в школе будет все по-старому, но если что - я пойду за тобой.
