Двое из нас совершили непоправимую ошибку. Это правда. Я считаю, что епархия должна за них заплатить. Также я глубоко убежден, что закон должен распространяться на всех, и нам нельзя прятаться за своей неприкосновенностью. Это скандальное происшествие послужит уроком для всех нас. Нужно не забывать, что церковь должна быть бедной. Я намерен продать часть церковного имущества. В дальнейшем я планирую продать одно из зданий нашей епархии. Деньги пойдут на возмещение того, что задолжали наши священники, вплоть до последней лиры. Я прошу лишь вашего согласия.
Согласие священников Альбино Лучани получил. Его моральные принципы восторжествовали. Присутствовавшие на совещании не скрывали восхищения своим епископом и его высокими нравственными качествами. Кое-кто едва ли не сожалел, что прежде обвинял Лучани в том, что тот предъявляет в подобных вопросах завышенные моральные требования. Спекулянт недвижимостью, который вовлек двух священников в свои дела, очевидно, оказался единственным, кто посчитал епископа «слишком нравственным». Он покончил жизнь самоубийством еще до начала судебного процесса. Один священник был приговорен к лишению свободы сроком на один год, а второго оправдали.
Большая часть вверенного ему духовенства отнюдь не пришла в восторг от того, насколько глубоко и искренне Лучани воспринял дух Ватиканского собора. Их мировоззрение, как и в случае Лучани, формировалось в начале века, в период подавления всякого инакомыслия. Но, в отличие от него, они вовсе не были готовы принять необходимость изменить прежний образ мыслей. Над этой проблемой Лучани размышлял все то время, какое у него оставалось свободным от повседневных забот о епархии Витторио-Венето. С тем же самым пылом, с которым юный Альбино утолял жажду знаний, читая книгу за книгой, теперь он, по словам работавшего с ним монсеньора Гиццо, «полностью проникся идеями Второго Ватиканского собора. Этот собор был у него в крови. Все документы он знал наизусть. В дальнейшем он реализовал изложенные в этих решениях идеи».
Провинция Витторио-Венето чем-то напоминала ему Кирембу, маленький городок в Бурунди, которая прежде входила в состав Германской Восточной Африки. Посетив в середине 1960-х годов Кирембу, Лучани лицом к лицу столкнулся с «третьим миром». Население страны составляло 3,25 миллиона человек, и около 70 процентов было католиками. Хотя вера и процветала, страну отличали всеохватная нищета, распространенность различных заболеваний, высокая детская смертность и гражданская война. Церкви были переполнены, а в животах было пусто. Подобные современные реалии и побудили папу Иоанна XXIII созвать Второй Ватиканский собор, дабы предпринять попытку «втащить» церковь в двадцатый век. В то время как «старую гвардию» Римской курии Второй собор лишил света, он освещал путь для Лучани и других, подобных ему, священников.
