У Роберто Кальви разыгрался аппетит к подобным играм, и при случае он пускался в аферы в одиночку. Так, в 1976 году он обязал один из своих банков, «Нейтрале», приобрести крупный пакет акций «Торо ассикурацьоне» на 25 миллиардов лир дороже, чем они стоили. В итоге 25 миллиардов лир оказались на одном из вышеупомянутых швейцарских счетов. Аналогично произошло и с 20 миллиардами лир, после того как Кальви вновь сыграл в ту же игру с одним миллионом акций «Нейтрале». Эти огромные денежные суммы не были просто цифрами в балансовом отчете. Деньги физически переместились из кармана множества акционеров прямиком в карманы Синдоны и четы Кальви. До сих пор не установлено, что со своей долей в 3 250 000 долларов, полученной в виде «отката» от сделки с «Пачетти», сделал епископ Марцинкус.
Примерно то же самое махинаторы провернули с акциями «Банка каттолика». Синдона знал, что Кальви ведет переговоры с Марцинкусом о передаче ему контроля над банком — отсюда и махинации с акциями. В итоге этой сделки все ее участники стали намного богаче — за исключением епархии Венето.
В 1971 году Синдона познакомил Кальви с Марцинкусом. Таким образом, Марцинкус, который, по его собственному признанию, «ничего не смыслил в банковском деле», приобрел сразу двух превосходных наставников. Тогда же папа Павел VI назначил Марцинкуса на высокий пост президента Ватиканского банка.
Различные финансовые учреждения Ватикана продолжали избавляться от акций, сбывая их целому ряду компаний, принадлежащих Синдоне, а позднее и Кальви. Например, в 1970 году была, наконец, продана фармацевтическая фирма «Сероно», среди наиболее успешно продаваемой продукции которой были противозачаточные таблетки.
Дополнительным источником прибылей для «Финабанка», совладельцами которого были Синдона и Ватикан, стала практика выставления двойных счетов, распространенная в Италии и отрицательно сказывающаяся на экономике страны. Вот как об этом отзывался Бордони: «Это кусок не такой жирный, как “откаты” от незаконного вывоза теневого капитала, но все равно деньги немалые».
Счета-фактуры за экспорт выписывались на себестоимость, которая была намного ниже реальных цен. Фальсифицированный счет официально оплачивался через Банк Италии, который, разумеется, передавал информацию в налоговое управление. Экспортер платил налоги, исчисляемые на основании заниженных счетов.
Разницу между суммой по счетам-фактурам и реальной стоимостью сделки получатель товара за границей направлял в «Финабанк». Во многих случаях итальянские экспортеры даже показывали убыток, который превращался в налоговые льготы от правительства.
