Но если вам не нравится, не пейте.
Он со стуком поставил стакан на секретер, так что Клэр подпрыгнула — ее натянутые как струна нервы начали сдавать.
— Не теряйте самообладания! Я просто нашла вкус сока странным, вот и все.
Лицо Дэнзила выражало сильнейший гнев.
— Вы решили, я что-то добавил в сок, чтобы напоить вас? А потом что? Изнасиловать? Это нарисовало вам ваше больное воображение?
Клэр поспешно заперла секретер, избегая взгляда Дэнзила.
— Послушайте, извините меня, и давайте забудем об этом. Ладно?
— Нет, — отчеканил Дэнзил. — Мне никогда не требовалось опаивать женщину, чтобы уложить ее в постель.
Его слова были последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Клэр вспылила:
— Неужели? Ну, меня вам пришлось бы стукнуть кирпичом по голове.
— Будь под рукой кирпич, я бы не замедлил это сделать, — парировал он. — Но не для того, чтобы затащить вас в постель, поверьте мне! Я не испытываю такой острой потребности в женщине!
Клэр вспыхнула. Она резко повернулась на каблуках и выбежала из комнаты, кипя от негодования. Дэнзил бросился за Клэр и чуть не сбил ее с ног, когда она внезапно остановилась возле его открытой спальни. Клэр вспомнила, что нарушила свой план, поддавшись гневу. Она постаралась придать лицу приветливое выражение.
— Вижу, вы здесь неплохо устроились, — произнесла Клэр, заглядывая в его освещенную мягким светом настольной лампы спальню. Ее поразило увиденное. Дэнзил полностью изменил облик комнаты. Раньше она была похожа на монашескую келью, голую и убогую. Теперь же на стенах появились обои теплого абрикосового цвета, на окнах висели новые шторы из темно-оранжевого шелка. У окна Дэнзил разместил письменный стол, глубокое кожаное кресло и журнальный столик. А для книг повесил несколько полок. Повсюду стояли лампы, придававшие спальне уют. Гравюры и акварели, теснившиеся на стенах, вызвали в памяти Клэр парадную залу «Сизой чайки».
Дэнзил неожиданно зевнул и сонно проговорил:
— Вы не возражаете против таких перемен в вашем доме?
Прищурившись, Клэр зорко наблюдала за ним. Он зевнул еще раз.
— Нет, не возражаю. Вы сделали спальню теплой и уютной. Люблю абрикосовый цвет. Наверное, по утрам, когда на обоях играют первые солнечные лучи, в комнате сказочно хорошо. Здесь много картин — вы сами рисовали их?
— Да. Несколько акварелей и набросков…
— Правда? А какие? — Клэр подошла поближе, рассматривая картины, а Дэнзил встал рядом. Он не переставая зевал.
— Вот эта акварель — моя, — он указал на картину.
