— Нет-нет, что ты! У тебя шикарно. Честно. Я ожидал чего-то вроде блочного шале с джакузи величиной с бассейн и гаражом на четыре машины. А тут так мило. Скромно.
Носком ботинка я отодвинул к стене горку опилок, и оттуда вывалился кусок серебряного припоя — дорогая штука. Я поднял его и сунул в карман.
— Когда приедешь в следующий раз, я разденусь и залезу в бочку, — сказал я. — Тогда ты действительно сможешь мной гордиться.
— Нет, я серьезно. Я бы за такое что хочешь отдал, — сказал он и, подняв руку, провел пальцами по гладкой стропилине. — Ей-богу, Мэтью, мне ведь через месяц уже сорок стукнет. А я снимаю двухкомнатную дыру без раковины в ванной.
— Все ту же?
— Ну да, — ответил он.
— Брось, — сказал я. — А как же квартирка в новом комплексе, к которой ты приценивался?
— Прицениваться-то приценивался, но потом этот ипотечный кризис… — сказал Стивен. — Просто не хочу, чтоб меня облапошили.
— Слушай, чудак, чего ты мне-то не позвонил? Они еще продаются?
— Уже нет.
— А дедовы деньги, твоя доля? Их хватит на первый взнос?
Он кивнул.
— Вот что, когда вернешься в Орегон, мы тебе что-нибудь найдем. Оглядись там, пришли мне какие есть предложения, я помогу разобраться. Мы тебе подыщем нормальную хату.
Стивен посмотрел на меня с опаской и сомнением, будто я предложил стакан с лимонадом и он не был уверен, что я туда не помочился.
Я хотел доделать крыльцо до темноты и сказал Стивену, что мы с Джорджем займемся этим, а он пока может взять выпивку и пойти на вершину — там подвешен гамак. Но Стивен сказал, что он с удовольствием помашет молотком часок-другой.
Мы разгрузили доски, и они с Джорджем принялись за работу, а я ушел в дом и начал промазывать светлые листы рифленой панели золотистой морилкой «Минвакс». Всякий раз, выглядывая наружу, я видел, как Стивен совершает надругательство над крыльцом. Забивая гвозди, он гнул каждый третий, а потом калечил покрытие, выдирая их гвоздодером. Я знал, что в эти вмятины будет просачиваться вода и дерево начнет гнить, но Стивен трудился в охотку, и я не стал его трогать.
Через закрытые окна было слышно, как Джордж со Стивеном болтают и смеются. Прожив здесь несколько месяцев, я привык к тишине, и теперь она мне даже нравилась. Но меня все равно согревали долетающие с крыльца голоса, хотя где-то в глубине души шевелилось подозрение, что они смеются надо мной.
Когда Джордж и Стивен приколотили все доски, наступили сумерки. Мы вместе отправились к крошечному пруду, который я сделал, запрудив ручей позади дома. Там мы сбросили одежду, плюхнулись в восхитительно черную воду и, фыркая, поплыли в разные стороны. «Ах, ах, ах, до чего ж хорошо!» — восклицал Стивен с таким животным упоением, что мне стало его жалко. Но это было прекрасно — небо и вода слились в единую апокалипсическую тьму, и мы парили в ней, пока не онемели, как настоящие мертвецы.
