Она поднялась и взглянула на Бенедикта. Взгляд ее прекрасных голубых глаз слегка затуманился.
— Боитесь потерять сознание? Может быть, хотите, чтобы я послала за доктором?
— Нет, не надо доктора. Думаю, только вы способны излечить меня от этого недуга, — прерывающимся от возбуждения голосом сказал он.
— Вы уверены? — Она вышла из корыта и взяла два полотенца, одним повязала голову, другим принялась вытираться.
— Женевьева! — нахмурившись, воскликнул Бенедикт. — Зачем вы меня мучаете? — Ему казалось, что еще мгновение — и он взорвется от возбуждения.
Но она медлила и не подходила к его кровати. Бенедикт понимал, что она делает это нарочно.
— Я подумала, что вы еще не готовы к такого рода развлечениям. Еще слишком слабы.
Отвернувшись, она медленно вытирала руки, грациозную спину и соблазнительные бедра.
Больше всего на свете ему хотелось впиться в ее промежность губами.
Но он не мог сдвинуться с места.
— Думаю, я уже готов к любым сексуальным развлечениям.
С огромным трудом ему удалось сбросить с себя одеяло. От переполнявшего его возбуждения мужской орган пульсировал не меньше, чем рана.
— Интересно… — проговорила Женевьева, сняла полотенце с головы и бросила на пол. Точно так же она поступила и с другим полотенцем. В эту минуту она походила на Афродиту и с любопытством взглянула на его увеличившийся фаллос. Розовые соски затвердели, с золотистых волос на лобке стекала вода. Она легла на него, накрыв его бедра своими. — Все это очень интересно.
С этими словами Женевьева принялась ласкать его фаллос нежными пальчиками. Бенедикт потянулся к ней, и спустя мгновение их губы слились в поцелуе.
Женевьева боялась, что никогда больше Бенедикт не поцелует ее, никогда больше они не будут ласкать друг друга. Как же она счастлива, что ошибалась! Он целует ее. Целует так же пылко и страстно, как раньше. Она вложила в этот поцелуй всю радость по поводу его выздоровления, всю любовь к нему и почувствовала, как пульсирует мужской орган. В низу живота у нее разлилось приятное тепло.
Оторвавшись от его губ, она некоторое время внимательно смотрела на Бенедикта.
— Вы не думаете, что мы слишком торопимся, наша близость может повредить вам? — озабоченно спросила она.
Черные глаза Бенедикта лихорадочно блестели. Женевьева покраснела от смущения.
— Нет, я совершенно уверен, это мне не повредит. Да что там! Еще никогда и ни в чем я не был так уверен. Для меня это станет лучшим лекарством.
С этими словами Бенедикт пылко стал ласкать ее бедра. Женевьева в ответ начала нежно гладить его фаллос. Потом он припал к ее губам долгим и страстным поцелуем. Спустя мгновение она почувствовала, как медленно и осторожно Бенедикт входит в нее. Женевьева выгнулась и застонала от возбуждения. Бенедикт сразу не вошел в нее полностью. Он решил дать ей привыкнуть к его плоти. Женевьева внимательно прислушивалась к своим ощущениям, ведь еще никогда она не испытывала ничего подобного.
