– Да я не об этом! Проехали уже! – Яна смутилась. – Я о том, что не плачу от известия, что убили Изольду Игоревну. Она была все-таки моей знакомой, а я так черства…
– Вы не были близки, это нормально, – прокашлялся Василий Николаевич.
– Я очень сожалею, но слез нет, а по поводу завещания мне вообще сказать до сих пор нечего.
– Ну, если рассуждать здраво, то… а почему бы нет? Изольда Игоревна была подругой твоей матери, своей семьи и родственников у нее не было. А когда накопился капитал, она задумалась о наследниках и выбрала дочь своей подруги, не самый логичный вариант, но за неимением другого… – пожал плечами Василий Николаевич и, словив настороженный взгляд госпожи Цветковой, сразу же по телефону вызвал секретаря, коим оказалась приветливая девушка абсолютно без косметики на юном лице.
– Маруся, ты не могла бы организовать нам кофе?
– Могла бы… – с интересом покосилась на посетительницу Василия Маруся. Понятно, что кофе здесь угощали редко.
– Маруся, и к кофе бы нам чего-нибудь, – не очень уверенно добавил следователь.
У девушки глаза стали больше лица.
– В смысле? Простите, конечно…
– Ну, конфет каких-нибудь или там чего. – Следователь вдруг начал странно гримасничать, а Яна едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
– Деньги я отдам, – добавил Василий.
– Поняла, шеф, – стрельнула глазами в сторону Яны девушка и, понизив голос, добавила: – Бегу в буфет.
Когда девушка исчезла за дверью кабинета, Яна, улыбаясь, спросила:
– Компенсируешь мой испорченный завтрак?
– Пытаюсь… Я бы и в ресторан отвел, но это только после работы.
– Ладно, я не в обиде, – продолжала улыбаться Яна.
– Что будешь делать с наследством? – чтобы хоть как-то скрасить ожидание кофе, спросил Василий Николаевич, пряча свои большие некрасивые руки под стол.
– Даже не думаю об этом. Уж в этом веселеньком доме точно не останусь! А вообще-то для начала хорошо бы найти, кто это сделал? – задумалась Яна.
– Вот именно этого я и боялся! – всплеснул руками следователь, смахивая кипу документов одним легким движением. Ну неуклюж он был, что ж поделать!
– Что я опять во что-то ввяжусь? – уточнила Яна.
– Ты уже ввязалась, а может быть, еще хуже, – грустно заметил следователь, понимая, что от него уже ничего не зависит.
– А то, что на меня, кристально честного человека, падают подозрения в убийстве в корыстных побуждениях, это нормально?
– Яна, умоляю! Сиди тихо и не высовывайся! Предоставь во всем разобраться нам, – приложил руки к груди для пущей убедительности Лебедев.
