— Ммм, Кэти, мне нужно тебе кое-что сказать. Нужно сказать тебе сейчас все сразу, с учетом всех обстоятельств. Пожалуйста, послушай меня внимательно.
Кэт перевела взгляд на Джайлса, и сердце ее упало. Что там такое? Он притащил ее в Лондон, разукрасил, словно модельную сумочку, и теперь просто бросит ее, прямо в «Харви Николз»? Кэт часто заморгала, прокручивая в голове самые худшие варианты сценария и размазывая тушь.
Джайлс тоже нервно моргал.
— Эээ, я ничего не говорил о встрече сегодня утром отчасти потому, что это не основной курс обучения. Это предварительная встреча.
Кэт перевела дыхание. Отлично, речь идет всего лишь о работе…
— Ну, что там такое?
«По дороге сюда все получалось гораздо лучше», — подумал Джайлс. Он чувствовал, что кровь приливает к его лицу. Трудно говорить с преображенной Кэт. Словно с Селиной и ее подругами. Это сбивает с толку — видеть ее такой уверенной на его родной территории.
— Давай, Джайлс, выкладывай.
Он поднял глаза. Кэт была удивлена: по его обычно самоуверенному лицу прошла тень колебания…
— На сегодняшней встрече объявляли, кого берут на первую часть курса обучения в Чикаго. И я еду в Чикаго. На четыре месяца.
Кэт попыталась выдавить смелую улыбку, хотя свинцовая тяжесть разочарования заполняла ее. Она знала, что истинный смысл его слов дойдет до нее чуть позже. Еще пять минут она может наслаждаться драматичностью момента, а потом ей останется лишь свернуться и умереть.
— Ну, что же. Я привыкла к такому, верно? Не увижу тебя четыре месяца. Ладно. Можем переписываться. Я-то ведь буду дома.
Принесли поднос. Кэт посмотрела на пенистый кофе и белую салфетку, которую положили перед ней. Взяла чашку за смехотворно маленькую ручку.
— Необязательно, — сказал Джайлс.
Кэт не обратила на это внимания и отпила первый глоток. Сквозь пену она ощутила горечь кофе. Почему она внезапно почувствовала себя брошенной? Такой разговор происходит, по крайней мере, уже в четвертый раз. Ей всегда приходится все каникулы сидеть дома с мамой, Кэрол Вордерман[16] и Джерри Спрингером[17].
— Тебе необязательно ехать домой, — повторил, колеблясь, Джайлс.
Кэт опустила чашку.
— Конечно, я должна ехать домой, — произнесла она величественно. — Я всегда должна ехать домой. В этом-то все и дело, не так ли? Ты уезжаешь, делаешь карьеру, а я жду твоего возвращения. Ты вернешься на этот раз?
Может, остаток личины Селины заставлял ее так говорить. Или красная помада придала энергии.
