Российской Федерации принадлежит сто процентов акций ОАО «Совкомфлот». Это одна из крупнейших танкерных компаний мира, вполне современная и динамично развивающаяся. У неё сто шестьдесят судов общим дедвейтом под тринадцать миллионов тонн, стоимость её активов исчисляется миллиардами долларов. Несколько лет назад, когда мне довелось познакомиться с «Совкомфлотом», его бизнес-схема была такова: каждое судно было оформлено как отдельная дочерняя компания, в основном на Кипре. Плюсы, вытекающие из такой оргструктуры, многочисленны и хорошо известны, минус же один — да и то с точки зрения не самой компании, а её владельца: успешнейшая госкомпания практически ничего не приносила бюджету. Нет, дивиденды «Совкомфлот» всегда платил аккуратно; да только суммы их были крайне невелики: в середине 2000-х годовые выплаты соответствовали, помнится, пяти-семи промилле стоимости активов компании. Услышав, как президент призывает ускорить деофшоризацию, я вспомнил про «Совкомфлот» (во время одной из своих прошлогодних атак на офшоры Путин среди прочих и эту компанию называл) и решил посмотреть: а как уже прошедшие этапы борьбы с офшорами сказались на нём?
Похоже, никак. До сдачи номера в печать мне не удалось бы выяснить, по-прежнему ли суда компании оформляются как кипрские «дочки», но это и не понадобилось: хватит и данных, приведённых на официальном сайте «Совкомфлота». Там в составе группы названы две кипрские фирмы: одна ведёт бухучёт и служит платёжным центром всей группы, другая контролирует судостроение и нанимает экипажи. Но если платёжный центр и крюинговая компания у судовладельца на Кипре, много ли налогов получает российская казна? Ответ, кажется, не очень трудно угадать. Догадка подтверждается финансовой отчётностью. Чистая прибыль ОАО «Совкомфлот» по российским стандартам бухгалтерского учета в первом полугодии 2013 года составила 513 млн руб., а выручка — 1068 млн руб. Поскольку миллиард рублей выручки владелец полутора сотен больших судов получает примерно за неделю (а прибыль в шиппинге не бывает в полвыручки!), пребывание основного бизнеса в офшоре сомнений, я думаю, не вызывает. Далее, дивиденды. Тут «Совкомфлот» стал поскупее: за 2012 год он ограничился суммой 300 млн рублей — это примерно в полтора раза больше, чем было в середине 2000-х, только флот-то у компании с тех пор утроился. Стало быть, три промилле от активов за год — это вся благостыня государству от его — на сто процентов его собственной! — успешной компании. Кипр от неё, надо думать, получает больше. Бесспорно, у собственника могут быть свои резоны оставлять компании практически всю её прибыль, но бесспорно и то, что это нетрудно было бы делать и в своей юрисдикции.
