Хотя, если бы в доме умерла гостья, подруга или дальняя родственница, информация непременно просочилась бы и умершую удалось бы персонифицировать.
Но опять же, это всего лишь догадки, не принимающие в расчет возможность скандала и стремление замалчивать подобные дела.
Или Харггерам она была просто неинтересна, умерла во сне, и никто не счел нужным обсуждать ее смерть.
И, пожалуй, еще один парадокс заключается в том, что он сам, человек в здравом уме и трезвой памяти, привыкший к логическим рассуждениям, тратит уйму времени и сил на выяснение личности призрака.
Главное — думать о ней не как о призраке, а как о живой женщине, которая родилась и прожила жизнь. Одевалась, ела, смеялась, плакала, ходила и разговаривала.
Она существовала. У нее было имя. И его работа: выяснить , кто, что, когда. Почему— всего лишь дополнительное условие.
Митчелл нашел в папке набросок, сделанный Роз, всмотрелся в лицо молодой худой женщины с копной кудрявых волос и полными страдания глазами.
«Вот так они и датировали ее, — подумал он, качая головой. — По платью и прическе».
Правда, нарисовано неплохо. В тот раз, когда он сам видел Амелию, она была в диком бешенстве, а не спокойная и печальная, как на портрете.
Платье могло быть и десяти-, и двадцатилетней давности. Или совершенно новым. Прическа — личный выбор в модных тенденциях или наперекор им. Определить возраст или эпоху по такой обрывочной информации невозможно.
И все же, основываясь на том, что ему уже удалось узнать, Роз и компания не сильно ошибаются.
Похоже, разговоры о снах, обрывочные сведения, само предание уходят корнями во времена Реджинальда Харпера-старшего.
Реджинальд Харпер... Митчелл оттолкнулся, отъехал на стуле от стола, уставился в потолок. Реджинальд Эдвард Харпер... родился в тысяча восемьсот пятьдесят первом году, самый младший из четырех детей Чарлза Дэниела Харпера и Кристабел Уэстли Харпер. Второй и единственный выживший сын. Старший брат Натаниел погиб в июле тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года в возрасте восемнадцати лет во время Гражданской войны.
—Женился на Беатрис... — Митчелл снова пролистал свои записи. — Да, вот оно... в тысяча восемьсот восьмидесятом году. Пятеро детей. Шарлотт родилась в восемьдесят первом, Эдит Энн в восемьдесят третьем, Кэтрин в восемьдесят пятом, Виктория в восемьдесят шестом и, наконец, Реджинальд-младший в девяносто втором.
Большой интервал между двумя последними детьми, учитывая предыдущий расклад... Может быть, были выкидыши или мертворожденные младенцы? Серьезная вероятность, если учесть ненадежные способы предупреждения беременности в те времена и естественное предположение, что Реджинальд хотел сына, дабы продолжить род по мужской линии.
