—В этом доме ничего нельзя утаить!
—Многое можно, просто не это, — возразил Мейсон.
Остин подошел к ней, забрал кофе, вручил бокал шампанского.
—Что это значит?
—Маленький семейный тост. Но сначала наш финальный подарок.
—Еще один? Для всего, что я сегодня получила, к дому придется пристроить дополнительную комнату.
—Этот подарок особенный. У тебя всегда найдется для него место. Во всяком случае, когда-то находилось.
—Ну, не томите. Что вы затеяли?
Харпер вышел в холл, вернулся с большой коробкой, обернутой золотистой фольгой, и поставил ее у ног Роз.
—Открой и посмотри.
Охваченная любопытством, Розалинд отставила бокал и взялась за подарок.
—Только посмейте рассказать Стелле, что я порвала упаковку! Она придет в ужас. Удивительно, как вы втроем сошлись на чем-то да еще умудрились не проболтаться! Особенно Мейсон.
—Эй! Я умею хранить секреты, когда нужно. Вот ты до сих пор не знаешь, что Остин как-то взял твою машину и...
—Заткнись! — Остин кулаком ткнул брата в плечо. — Для подобных преступлений нет срока давности. — Роз прищурилась, и средний сын расплылся в сладчайшей улыбке. — Мамочка, то, что ты не знаешь, не может повредить этому идиоту.
—Пожалуй, — однако, разрывая упаковку, Роз размышляла, что же тогда случилось...
Ее сердце замерло — в коробке лежало антикварное настольное зеркало.
—Стиль королевы Анны, — пояснил Остин. — Около тысяча семисотого года, золотисто-зеленый лак, скошенный ящичек-подставка. По нашим совместным воспоминаниям — самое близкое к тому, что разбил Мейсон.
—О господи! Это Харпер придумал приспособить его под сокровищницу. И я не виноват, что уронил зеркало с того чертова дерева. Я был маленьким.
—О боже, боже мой! — воззвала к небесам и сама Роз. — Я так разозлилась, так разозлилась, что чуть не спустила с вас шкуры.
—Мы сохранили весьма болезненные воспоминания, — уверил мать Остин.
—Зеркало принадлежало семье вашего отца, — Роз, охрипнув от волнения, осторожно провела пальцем по лакированному дереву. — Он подарил мне его на свадьбу.
Харпер сел рядом, погладил ее руку.
—Надо было спустить с нас шкуры. Мы понимаем, что они не заменят того, но...
—Нет, нет, нет! — Роз повернула голову, на мгновение прижалась лицом к плечу Харпера. — Это зеркало гораздо лучше! Потому что вы помните и думаете о нем. И подарили мне новое.
—Ты заплакала, — прошептал Мейсон и, наклонившись, потерся щекой о ее волосы. — Тогда я в первый раз увидел тебя плачущей. Мы никогда не забывали, мама.
