— Да нет, Лёвка — я на самом деле ужас как испугался!
И неожиданно для самого себя Кешка взял и выложил Герцелю всё. Про скрипку, про дедушку, про Таниного отца. И что ему нужно, обязательно нужно научиться играть на этой самой скрипке!
Только про Таню Соловьёву Кешка особенно распространяться не стал. Таня как Таня, и говорить нечего.
Почему Герц, который неплохо учился в школе и больше всего на свете любил книжки, связался с этой компанией — Кешка так до конца и не понял. Только почему-то казалось, что не зря он тогда боялся Герцеля — всё-таки он действительно немного псих. И ведь что бы он ни говорил — видно же, что ему нравится играть в этакого мафиози. Тоже начитался, наверное…
Зато теперь Кешке нечего бояться, здесь его никто не тронет.
Странно — почему Тигру, самому лучшему в мире человеку, нельзя рассказать про скрипку, а вот этому непонятному Герцелю — так легко? И почему такой чужой и неправильный Лёвка Герц всё понял?
* * *
… А в конце учебного года Михаил Соломонович всё-таки похвалил Кешку. Сказал:
— Ну, ты даёшь! Никак не ожидал — герой!
Но это было не за скрипку. Это Кешка выиграл городскую олимпиаду по математике.
А летом Кешка совершил небольшой подвиг. Тихий такой подвиг, но всё же гордиться было чем.
На каникулах он поехал к тёте Ане. Она жила за городом, в дачном посёлке. Место называлось смешным словом «Уточки». Там и лес, и речка, а главное — полная, сумасшедшая свобода! Тётя Аня целыми днями пропадала на работе. А когда приходила домой — начинались шахматы, шашки, карты, морской бой — не было такой игры, в которую тётя Аня не умела бы играть. И почти всегда выигрывала. И никогда не поддавалась — что Кешка, маленький, что ли? И разговоры, разговоры — бесконечные, чуть не до утра, обо всём на свете! Никогда не загоняла его спать. Кешке даже иногда неловко становилось — он-то утром дрыхнет, а ей на работу… В общем, лучшую компанию Кешка с трудом мог себе представить.
— Чем заниматься-то будешь в этих Уточках, умрёшь ведь с тоски! — недоверчиво спрашивал папа.
— Я… А я буду испанский учить! — неожиданно придумал Кешка.
— Прямо-таки испанский? Ну-ну, чем это вызван такой интерес к языку Сервантеса? — усмехнулся папа. Но учебниками и кассетами для занятий Кешку на всякий случай снабдил.
В субботу папа отвёз Кешку в Уточки. От дома недалеко, всего тридцать километров. Это если на машине.
А в понедельник, как только тётя Аня умчалась на работу, Кешка оседлал её велосипед и поехал обратно, домой. За скрипкой.
