Касатки зашли в залив не из праздного любопытства.
Они тоже при «деле».
Лосось их не интересует.
Слишком мелкая добыча.
То ли дело нерпа!
А нерпы загодя почувствовали свою смертушку.
Скучковались у берега на мелководье, волнуются.
Касаткам же на мелководье хода нет.
Что успели отсечь — то их.
Что не успели — еще успеется.
В прибрежных водах Сахалина касатки — гостьи редкие.
Они обычно обитают в теплых водах.
Но слишком уж изменился климат в последние годы.
Потеплело и наше студеное море.
И все чаще и чаще появляются в нем именитые гости — косатки.
Сотрясая воздух громовыми ударами хвостов по воде.
Наводя ужас на морских обитателей.
Когда-то эти полоски леса на хребтах оставляли как защитные.
Они не давали ветрам разгуляться от одного побережья острова до другого.
Помогали сохранять островной микроклимат.
Но старость не щадит никого.
Ни человека.
Ни дерево.
Все больше сухостоя в разреженных ветрами насаждениях.
Все меньше здоровых деревьев в них.
Все сложнее лесу справляться с возложенными на него природой обязанностями хранителя климата.
Под воздействием агрессивной корневой губки на хребтах повысыхала пихта.
Седые полуторавековые ели еще крепятся.
Но и их древесина уже основательно тронута гнилью.
А плодовые тела корневой губки с кошачьей цепкостью поднимаются все выше и выше от комля к вершине, сжимая тела деревьев смертельной хваткой.
Узкие хребтовые полоски все еще несут свою службу.
Но они обречены.
Обречены природой.
Они погибают на боевом посту, так и не оставив после себя потомство.
Двухметровый бамбук не позволял семенам достичь земли и укорениться.
Со временем еще одним пустырем или биологической рединой будет больше.
Если не произойдет вмешательство человека.
Это редкий случай, когда присутствие его в лесу с тяжелой техникой — лесу на благо.
Нарезанные волока раздвинут полчища бамбука.
Минерализованная почва, истосковавшаяся по семени, примет его.
Порубочные остатки срубленных деревьев придавят бамбук.
А все мероприятия в целом создадут хорошие условия для естественного возобновления.
Высокотравье однообразно и утомительно.
От сладковатого запаха разлагающейся органики кружится голова.
Изредка промелькнет в этих растительных джунглях лилия Глена, чтобы уставший взгляд на секунду — другую мог отдохнуть.
И вновь перед глазами бесконечное войско лопуха, копьевика, сахалинской гречихи.
Но вот над этим утомительным зеленым морем живой голубой взгляд.
Два великолепных экземпляра аконита вызывающе смотрят с высоты на грязно-зеленое войско высокотравья.
