Но он и объясняет мне как дурочке, прямо-таки втолковывает:
— Забить — значит сделать нашей, чтобы до всех дошло, что она — наша…
И так же терпеливо объясняет Налиму, что для штаба пригодится всё, что можно притащить — фанерки, палки, сетки, крупные камни, кирпичи…
— В общем, таскайте пока. Вот сюда, под гору. А мы за водой…
— А куда? — спрашивает Налим. Я уже и не спрашиваю. Что толку спрашивать? Он скажет: на Марс! И стой, глазами хлопай… Да он так почти и сказал:
— К людям! — Да-да, вот с этим, на «я», ударением!
— К людям, — вздохнула я. Тоже мне, «врождённая грамотность»! Хотя… иногда мне казалось, что он нарочно слова коверкает. Шуткой. Или… для чего-то такого, похожего на шутку. Сказать «к людям!» — как-то слишком серьёзно. Какой-то призыв, порыв и… и так далее. На картинке с таким названием, наверно бы, кого-нибудь с горящими глазами изобразили. А ведь Курыч ничего такого в виду не имел. Тут, пожалуй, к людям больше подходит… И знаете, куда мы пошли? По частным домам, которые за карьером.
В четырёх нам не открыли. Из пятого вышла сонная тётка в зелёном халате и много, очень много чего сказала… Я боялась, что Курыч с ней ругаться начнёт, но нет, смотрю — вообще не слушает. Не успела она уйти, как его осенило:
— Слушай, а может, в магазин?
— А там дадут? — засомневалась я.
— Догонят и ещё дадут! — ободрил Курыч.
Магазин рядом, но денег у нас нет. У Курыча их вообще никогда нет, а мне на «карманные расходы» перестали выдавать с тех пор, как я с «подонками». С осени. Папа сказал, что не хочет, чтобы мои карманные расходы были чьими-то халявными доходами… Вообще-то я даже рада была, что денег не бывает. Однажды они были и… и что? И то. Пиво, вот что. За гаражами. Полторашка крепкого. Обычно это «загаражье» общественным туалетом работало, туда чуть ли не на цыпочках пробираться пришлось. Прямо балет. Сначала… Я сразу сказала, что пиво не буду, просто постою. Стояла, смотрела. Они почему-то всё время ржали в эту бутылку, прямо ухахатывались. Хотя ничего смешного не было. Облились все. А где-то с полбутылки и вовсе аккуратничать перестали, стали неглядя везде топтаться. Потом Налим даже усесться решил. На кирпич. Мы его поднимать стали. Он поскользнулся… В общем, денег не было — И НЕ НАДО.
В магазин Курыч сам зашёл, я снаружи осталась. Неудобно как-то по магазинам попрошайничать, пусть даже и воду. По домам, конечно, тоже неудобно было. Но ведь и в дома — он стучался, а не я… В общем, торчу под этим магазином, а его всё нет и нет, нет и нет. Пришлось зайти, посмотреть, что там и как…
