В общем, к тому времени, когда он добрался до последнего четверостишия, даже Кристина устала сиять. И тут этот кудрявый говорит:
— К сожалению, поэму пришлось сократить. Но с полной версией вы можете ознакомиться на моём сайте!
Поэту аплодировали долго и стоя.
— Сильно! — с видом знатока сказала девица с коконом.
Вежливая улыбка на лице Леси превратилась сперва в недоумённую, потом — в неестественную, а потом и вовсе исчезла.
Следующим выступал низкорослый парнишка в широченных и несколько сползших штанах, читавший рэп о том, что вот он такой простой парень, а девчонкам нравятся одни мажоры, полюбите же его, простого парня, он же во сто крат лучше любого мажора. Пикап мастер.
— Сильно! — вновь похвалила девица.
Леська посмотрела на меня глазами страдальца.
За парнем вышла застенчивая девочка в очках, преподнёсшая публике рассказ о своём любимом щеночке. Сопли с сахаром, но искренне.
— Сильно? — осведомилась я у девицы с коконом. Та одарила меня презрительным взглядом — за то, что я ем её хлеб и даже не пытаюсь это скрыть.
Трели соловушек не умолкали часов до восьми. Помню только, что была там еще девушка, читавшая стихи о младой волчице, какие-то детишки с частушками, паренек с юмористическими рассказами (читая их, давился сам от смеха, так что ни слова нельзя было разобрать) и еще много, слишком много юных дарований…
Когда мы с Леськой — уставшие, пребывающие в состоянии эстетического шока — выходили из школы, Леся дрогнувшим голосом поинтересовалась:
— Завтра пойдём на репетицию театрального кружка?
— Нет, — покачала головой я. — Хватит с нас и этих.
— А что тогда делать? Мы собирались набрать команду до конца недели…
Я не знала, что делать. Наверное, то, что запрещал Вячеслав Михайлович — импровизировать. Завтра придём в школу и что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем.
Четверг, пятница, суббота — до конца недели оставалось полно времени.
Я расправила уставшие плечи и пошла домой.
— А давай вместе дойдём до остановки, там ты сядешь на маршрутку, а я пойду пешком? — предложила нагнавшая меня Леся. — Нужно проветрить мозг после соловушек. У меня в голове до сих пор крутится эта поэма.
— Не забудь, ты ещё можешь ознакомиться с полной версией на его сайте! — напомнила я.
— Готова поспорить, что полную версию никто не читал. Даже он сам. Ой, кто это тут у нас?
(Последняя фраза была произнесена совершенно другим, умильно-восхищённым тоном).
— Ко-о-отенька! Мил, гляди, котенька же!
