Приглядитесь в следующий раз к девушкам, что обслуживают вас на рейсах ТРАНСАЭРО.
Кстати о названии. Вы всё ещё считаете, что такие совпадения бывают случайны?
Мы не видим того, чего не хотим видеть.
Кстати, вы не знаете, кто такой Андриан Веснин?
Программа “Доверие” позволяет бывшим заключенным начать новую жизнь.
Иногда правосудие бывает слишком жестоким.
Мне больше не кажется, что я виновата в этом сама. В том, что Она насиловала меня каждый наш новый рейс. В том, что он изменял мне с ней. В том, что я подвергалась психологическому насилию всё свое детство. Я больше не считаю, что заслужила это.
Я не виновата, что моя жизнь стала реабилитационной программой для эгоистов, психопатов и преступников.
Пытаясь придти в себя, я раскрываю глаза. Грудь разрезает боль, но я вскакиваю и бросаюсь за Ней.
Борт смачно ударяется об землю. Слышно как шасси переламывается и врывается в землю.
Меня швыряет в проход самолета, и плечевой костью я врезаюсь в металлическое основание кресла. И в этот момент я отчётливо слышу треск.
Я вижу в иллюминатор, как фонтаны грязи взлетают в воздух за бортом.
Она бьет меня каблуком в голову.
Она говорит:
- Давно надо было это сделать. Такие, как ты, подстилаются под любого, кто сильней. Твой комплекс неполноценности заставит тебя пресмыкаться и кайфовать от боли. Ты такая же, как все они.
Говорит:
- Вот и сейчас, раз за разом. Ты получаешь по своей смазливой мордашке, милая. Но все пройдет, и ты будешь любить меня ещё больше за это. Так уже вы, люди, устроены.
Она говорит: все, кто унижали меня, были правы, и я достойна лишь этого.
Я нащупываю здоровой рукой спасательный жилет под одним из кресел самолета. Нас подбрасывает в воздух.
Она тащит меня за волосы.
- Иди-ка сюда, девочка. Нам с тобой надо выжить. У нас с тобой ещё много дел.
Она волочит меня к кабине пилота. При крушении это самое безопасное место, раз уж мы не ввинтились носом в землю.
Она обхватила меня и волочет по пролету. Сломанная рука дико ноет. Я едва сдерживаюсь от крика, но все-таки с размаху несколько раз бью её спасательным жилетом.
Самолет разворачивается на девяносто градусов, и мое тело снова швыряет на кресла. Подлокотник наносит удар в бедро, пронзая до кости иглами боли.
Запахов нет. Болевой шок заставляет зажмурить глаза.
А когда я приду в себя и наконец их раскрою, ситуация станет ещё хуже.
Она открывает багажное отделение с надписью STAFF ONLY. Никогда не задумывались, что лежит там на самом деле?
