Телестерион [Сборник сюит] | страница 26



Сократ! О чем ты говоришь? Афины
Могущества исполнены и славы,
Как этот день, сияющий над морем,
И стройно-белоснежный Парфенон.
                С о к р а т
Ты молод, друг! Прекрасный день не долог;
Так поспешим взойти как можно выше
И стать воистину как можно лучше,
Какой предстало быть душе бессмертной,
Коли она бессмертна в самом деле.
Ведь высшего удела не бывает.
              А л к и в и а д
Венка достоин ты, как Феб Ликейский.
     (Надевает на голову Сократа венок.)
А к богу с приношеньями приду,
Сократ, я позже, с мыслями собравшись.
               С о к р а т
Ну, не смешно ли голову Силена
Цветами украшать столь дивными?
Гетере я отдам, что загляделась,
Конечно, на тебя.
             А л к и в и а д
                                 Сократ, она
Заслушалась тебя; ее я знаю;
Венка она заслуживает тоже.

Сократ вручает гетере венок; она с подружками, смеясь, пускаются в пляску, вовлекая в свой круг Алкивиада.


1

Палестра. Юноши занимаются гимнастическими упражнениями и борьбой, мужчины, наблюдая за ними, беседуют кучками. Кто-то рисует на песке карту Средиземного моря с островом Сицилия и другими землями.


           1-й  а ф и н я н и н
Вот здесь Сицилия, где Сиракузы…
           2-й  а ф и н я н и н
Италия вот здесь. А Карфаген?
           1-й  а ф и н я н и н
Вот Африка. И там же Карфаген.

Подходит Сократ с видом человека, пришедшего пешком издалека в город, из Пирея, где он жил одно время. Одни приветствуют его радостно, другие сторонятся.


               С о к р а т
Куда ни загляну, повсюду чертят
Земель заморских города и бухты;
Всем ясно, где и что, в поход собрались
Всем флотом и всем сухопутным войском,
Как будто здесь Лакедемон повержен,
А там персидский царь, мы здесь владыки,
И флот, и войско некуда девать.
              А н д о к и д
Сократ! Ты воин храбрый, спору нет,
Но не стратег; в собранье ты не держишь
Речей, хотя бы мог заговорить
Ты всех из нас и весь народ афинский,
Когда бы пожелал.
                 С о к р а т
                                     Уж нет, увольте!
Ты, Андокид, оратор записной,
А я умею лишь вести беседы
Вполголоса, не сотрясая воздух.
В накидке старой и босой к трибуне
Смешно мне выходить учить народ
Здоровый и красивый, и задорный.
Смешить я не умею, как Клеон
Храбрился там и в полководцы вышел,
Во славе Никия опередив,
Чтоб с честью во время погибнуть.
                А н д о к и д
                                                               Верно!
Теперь за ним Алкивиад спешит.