В своих колониях на северо-востоке (земли заволоцкие), на берегах Белого моря, и даже в Сибири, Новгород стал центром ремесел, искусств, образования и духовности. «Кто против Бога и Великого Новгорода?» — гласила известная поговорка. Вече с пристрастием следило за исполнительной властью. При малейшем проявлении недовольства новгородцы «кланялись князю и показывали путь», говоря: «Мы не хотим тебя! Ступай от нас добром, а не то прогоним тебя». Они могли и православного митрополита на телегу погрузить.
С ростом могущества Москвы и Литвы Новгород оказался перед выбором стратегического союзника. В отличие от православной Москвы, совсем недавно ставшая католической Литва предоставляла больше услуг для торговли с Европой. В XV в. новгородцам пришлось защищаться от могущественной Москвы. Возглавил крестовый поход князь Иван III, Новгород лишился своих северо-восточных земель и титула Великий. Царь Иван IV, в 1570 г. окончательно и страшно разгромив город, приказал вывезти свитки летописей, исказив древние документы. Но лавры основателя Руси пришлось отдать Киеву, замешав мистические отношения с этой «матерью» на крови Великого Новгорода[6].
Затем император Петр I (1689–1725) вывел Московщину из самоизоляции, сломав образ жизни элиты с неотвратимым для неё воздаянием. Косность, как и благообразие, благолепие и благочиние, приобрела негативный оттенок, поколебав созерцательность привыкших «крепкую думу думати» бояр.
Петр ввел гражданский шрифт. Великороссы третировали язык Московской Орды, как устарелый и негодный. Царь требовал не «высоких слов словенских», но простого языка. Петербург строил флот, библиотеки, общедоступный театр, Кунсткамеру, парки, Академию наук, производил новые одежды, манеры, стиль общения и парковую скульптуру. В иерархии культуры слово, как символ Москвы, уступило место вещи. Кунсткамера, показывая реальный мир монстров и курьезных вещей, стала знаменем Петербурга. В 1699 г. Петр изменил календарь, начав европеизацию Руси, а в 1721 г. упразднил патриарха и учредил Синод, члены которого присягали императору, как патриарху. РПЦ стала церковью чиновников, «коллегий» и, как отмечал в своих работах академик А. Н. Панченко, — доносчиков, нарушавших тайны исповеди.
В 1917 г. политический, индустриальный, духовный и культурный центр России населяли 2,3 млн человек (Москву в 1913 г. — 1,695 млн). Здесь работали Морское министерство, Военное ведомство и Главное Управление казачьих войск. Главный узел железных дорог, морской и речной порт.
