— С чего ты взял? — через несколько минут спросила его Полина.
— Так: да или нет? — упрямо повторил Макс.
— Да, но…
— Но?..
— Макс, я понимаю, — Полина не хотела огорчать парня своим прямым отказом, но её жизненные принципы не позволяли ей молчать, — что фирма твоей сестры сейчас станет твоей…
— Она и так моя, — с горечью сообщил ей Макс.
— Твоя?..
— Да. Она оформила её на меня, чтобы в случае чего… Помнишь, как у Ильфа и Петрова в 'Золотом телёнке': 'А кто у вас будет сидеть?'
— Сидеть?.. Прости, я не знала.
— Разумеется, ты не знала. И никто не знал. Единицы… Поль, если ты из-за этой фирмы не хочешь связываться со мной, так я и сам думаю, кому бы её отдать? Вот только решить не могу. Дросс бы посоветовал!
— Это правда? — Девушка повисла на шее Макса, пряча слёзы радости у него на груди. — Отдашь?
— А зачем она мне? Общаться с этими обожравшимися гадами? Сдалось оно всё!!
— Тогда — да! — тихо прошептала Поля, не поднимая головы.
— Вот и хорошо, любимая…
Шенен под дверью прислушивалась к их разговору. Нет, друзья больше не обсуждали бездействие ангелов, не обвиняли их и не ругали, на чём свет стоит. Но от этого на душе белокрылого спокойнее не было. Хоть Сашиель и пообещал найти какой-нибудь выход из положения и подключить Ктару к процессу защиты и оправдания Дросса, но прикрывающий сможет к этому приступить только тогда, когда наверняка будет знать, что говорит правду. И именно в этом Шенен видела главную проблему. Радовало, что хоть у Макса и Поли всё наладилось. Они так хорошо подходят друг другу, что нельзя было допустить их расставания.
Девушка не стала мешать влюблённым и тихо вернулась на кухню, собираясь сварить полюбившийся ей в Хоминибусе кофе.
Призорный чувствовал себя, как мышь под метлой. Этот несносный белокрылый заставлял его в сотый раз пересказывать, как проходила обработка Валетнины. Но и в сотый раз они не находили никаких зацепок, которые можно было подкинуть следствию и вывести кухарку на чистую воду.
— Что она сделал с ножом? — допытывался Ктара.
— Я тебе в сотый раз отвечаю: — монотонно бубнил Призорный, — четыре раза вымыла в посудомоечной машине. Никаких следов крови на нём уж точно не осталось!
— Почему она ей яду не подсыпала?
— И это меня спрашивает ангел? — праведно возмутился бес. — А кого бы тогда заподозрили первым? А? Того, кто пищу готовит! У них же не обед — ужин по-простецки, а целый дворцовый ритуал! Каждый чинно восседал на своём месте, Валентина блюда разносила. Попробуй, подсыпь что-нибудь незаметно! Она, между прочим — сволочь, а не дура! Я только в нужный момент подтолкнул её к убийству, а идею эту она давно без меня обдумала. Её и подталкивать особо не пришлось…
