— Она звонит тебе каждый день, — вставляет Лиз и отдает десертное меню официанту со словами: — Просто кофе. (Предательница.) Черный. Без сахара. (Хамелеон.)
— А мне большую чашку кофе со взбитыми сливками, — смело говорю я. — Что? — перехватываю взгляд Лиз. — Я пока что только говорю о диете. Не могу же я начинать прямо сегодня. Тем более сегодня — среда. Диету всегда начинают в понедельник. Об этом знают все. (Лиз раздраженно кивает.) В общем, звонила мама и, как обычно, целых двадцать пять минут причитала о том, что она никогда не станет бабушкой. Ей не дают покоя мои биологические часы.
— Которые так никто и не завел. (Смотрю на нее волком.) Прости. И кто из твоих одноклассниц родил на этот раз?
Лиз очень хорошо знает мою маму. Моя мать Мари живет в Клонтарфе, в приморском городке к северу от Дублина, в доме из красного кирпича — там прошло мое детство. Она звонит каждый день, чтобы держать меня в курсе последних сплетен и проверять, не делаю ли я того, чего делать не следует.
— Дирдрей О'Грейди. Мы были в одной группе, когда мне было пять лет. — Я отодвигаюсь, чтобы официант мог поставить передо мной десертный прибор и крем-брюле. — У миссис О'Грейди шестеро внуков, и мама считает, что это идеальное количество отпрысков от двоих детей. Говорит, что миссис О'Грейди счастливица. На самом деле мама звонила из-за Финна.
— Сейчас угадаю. Подружка твоего брата беременна. Ну, зато на тебя мама больше давить не будет.
— Какая подружка? Вот скажи мне, ты видела хоть одну девушку, которая захочет терпеть двадцативосьмилетнего маменькиного сыночка, считающего, что мыло — это имя родственника из Корка? — Я протыкаю ложечкой крем-брюле и жду появления трещины, из которой покажется сочный и сладкий десерт. — Не угадала. Сейчас подскажу. Вот что сказала мама: за последние два дня он молился восемь раз и даже сходил на исповедь к отцу Эндрю. Она во всем винит себя.
— Сейчас угадаю. Финн — голубой?
— Хуже. Тебе везде мерещатся голубые.
— Значит, импотент?
— С какой стати он будет рассказывать об этом матери? Тогда с чего ей винить себя?
— Не знаю. Может, она молит Бога, чтобы вы оба сохранили себя для брачной ночи. Кажется, у вас с Себастианом это получается. Сдаюсь. — Лиз подносит чашку с кофе к губам. — Ему выписали штраф за парковку в неправильном месте? Он купил альбом Бритни Спирс?
— Нет, он стал буддистом. Финн Кеннеди, который был помощником при алтаре в приходе Святого Игнатия в Клонтарфе, стал буддистом. Только представь.
