— Мне кажется, они понимают, что мы чувствуем, — сказала Ильза.
— Конечно. Они знают, как я был одинок в Хироне, когда не с кем было разделить радость владения ими.
Ильза засмеялась.
— Ты просто придумал про себя печальную историю! Тебе прекрасно известно, что ни в Лондоне, ни в Ньюмаркете ни одна женщина не устояла бы, стоило тебе этого захотеть.
— Пойми, быть с теми женщинами совсем не то, что с тобой. Мы одинаково думаем, одинаково чувствуем, понимаем друг друга даже без слов, ведь так?
И Ильза знала, что это правда.
Она чувствовала, что с герцогом может поделиться самыми сокровенными мыслями.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга.
Потом Ильза почувствовала прикосновение его губ, и снова ее унесла волна страсти.
— Никто, кроме тебя, не может так понять меня, — воскликнул герцог.
Ильза, всхлипнув, отвернулась.
— Если бы только ты не был… герцогом, — пробормотала она.
Это прозвучало так трагически, что он рассмеялся.
— Но я герцог. Прости, дорогая, тебе придется с этим смириться. Хотя я готов допустить, что это довольно досадно!
Теперь они уже смеялись вместе.
Герцог подумал, что, наверное, это единственная женщина в мире, которой нужен он сам, а не его титул и деньги.
Для Ильзы титул и связанная с ним суета были только помехой.
Герцог посмотрел на часы.
— Такое впечатление, что прошло всего несколько минут, — заметил он. — А мне еще надо так много тебе сказать. Но, пока мы не решили сообщить обо всем нашим близким, думаю, нам следует вернуться в дом к завтраку.
— Конечно, — согласилась Ильза и поцеловала Че-Че в макушку.
— Ты очень умный гепард, — сказала она. — И, я уверена, прекрасно понимаешь, что происходит.
— Конечно, — подтвердил герцог, — так же, как и Раджа. Они чувствовали, когда я был одинок, и всячески старались меня поддержать, убедить, что я тебя скоро встречу.
Ильза улыбнулась.
— Когда-нибудь ты напишешь любовный роман, а я его иллюстрирую.
— Представляю, с каким удовольствием его будут читать наши дети!
Щеки Ильзы вспыхнули, а глаза засияли еще ярче.
— Господи! Как я люблю тебя! Никакие силы не заставят меня отказаться от нашей любви! — почти простонал герцог.
