— Не понимаю как.
— Раз она дружит с тобой, значит, она верит тебе, ведь так?
— Этого я не знаю.
— Но можешь проверить.
— Каким образом? Прежде всего мне необходимо время, чтобы расспросить ее, узнать, действительно ли у нее такие связи.
— А сколько времени тебе понадобится для этого?
— Не менее одного-двух месяцев.
— Ого-го! Да к тому времени мы уже закончим все и без ее помощи. Вот что я предлагаю. Ты попытаешься ей внушить, что ты и еще несколько солдат решили бежать к партизанам. Попроси ее связать тебя с ними.
— А если она откажется?
— В этом будешь виноват только ты, подпоручик Слановский. Она откажется только в том случае, если заподозрит, что у тебя нечистые намерения. От тебя зависит заставить ее тебе поверить. Теперь тебе ясно?
— И да и нет… — тяжело вздохнул Слановский.
— Почему не соглашаешься? Ты что, боишься?
— У меня нет опыта, я в первый раз…
Игнатов иронично его прервал:
— Слановский, ты хитришь, и довольно мелко! Я предлагал тебе принять участие в допросе твоих односельчан — ты ответил, что у тебя нет опыта, я приказал тебе принять участие в карательной экспедиции — ты сбежал. Предлагаю тебе совершить высокое патриотическое дело — опять те же смешные аргументы. Но теперь уж извини. Я тебе раскрыл важную служебную тайну, и нам ничего другого не остается, как закатать рукава и в ближайшее время довести дело до благополучного конца.
Сердце Слановского готово было выскочить из груди. В этот миг у него не было даже сил, чтобы встать. Игнатов не спускал с него глаз. Хотя он и был плохим психологом, на этот раз, как ему казалось, попал в цель. Взявшись за дело, он уже не имел намерения отступать. Он резко встал, отодвинул стул к постели, остановился у настенной вешалки, вытащил из кармана шинели небольшой пакет, завернутый в бумагу, осторожно держа его в руке, приблизился к Слановскому и подал его ему.
— Возьми.
— Что это такое? Я могу знать?
— Слановский, — начал Игнатов тоном, не терпящим возражений, — мы достаточно говорили, теперь пришло время действовать. В этом пакете двадцать патронов для пистолета.
— И что? — продолжал все так же изумленно смотреть на него Слановский.
— Ты его «выкрал» из роты. Отдашь их учительнице. Как ты думаешь, она откажется их взять?
— Ей знать.
— Конечно, она откажется, если ты ее предупредишь.
— А как я докажу, что не виноват, если она откажется?
— У нас есть способ проверить и установить истину. Об этом не беспокойся. Исключительные обстоятельства, в которых мы живем, заставляют нас действовать быстро и без промедления. Ты офицер, дал клятву верно и честно служить царю и отечеству, поэтому в твоей душе не должно быть места какой бы то ни было сентиментальности. Сегодня или завтра постарайся найти время и возможность передать эти патроны. Следующая твоя задача — поделиться с учительницей своим намерением бежать и между прочим попытаться внушить ей, что хотел бы переговорить с Чугуном или хотя бы узнать, когда и где он будет. Есть сведения, что дней через десять они собираются проводить какое-то собрание с земледельцами. Попался бы этот бандит нам в руки! Не знаю, понимаешь ли ты меня. Но если ты намерен хитрить, говори, пока еще есть время. Я доложу, куда необходимо, но за сохранность твоей головы не отвечаю: она слетит с твоих плеч уже сегодня вечером.
