КОНСТАНТИН КУЗЬМИНСКИЙ, поэт
Я как-то шёл по Невскому, и встретил прекрасную юную поэтессу Машу Ланину, которая тогда ещё в школе училась. Я спросил её, куда и зачем она, внешне похожая на смесь Цветаевой и Ахматовой, спешит, такая вся красивая, в снежинках. Она ответила: «В „Сайгон“! Встречу там блудниц и гуляк!». Я рассмеялся и сказал ей, что встретит она в «Сайгоне» только алкашей и ****ей…
АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВ, писатель
Я работал в 70-е годы экспедитором, вязал в типографии газеты в пачки, а потом развозил их на машине с шофёром по газетным киоскам. Каждый день наш путь пролегал через Невский. Мы научились тогда делать неплохой бизнес — брать пассажиров. Обычно за проезд брали 3 рубля, один из них доставался мне. Однажды к нам подсел хороший пассажир, хорошо одетый и чуть пьяненький. По дороге он вдруг потребовал в одном месте остановиться. «Дело тут одно важное есть. Надо сделать. Очень важное дело, я быстро его сделаю», — сказал пассажир. Мы остановились. Он вышел и, действительно быстро вернулся, но с разбитой мордой, весь в крови, но очень радостный и довольный. Сел, весь сияющий, с кровью, заляпавшей ему белый воротничок, приказал ехать дальше по первоначально указанному адресу.
АЛЕКСАНДР ГУЩИН, художник
В самом начале восьмидесятых, зимой, мы с художником Алексеем Мосевичем обнаружили ход в подвал католической церкви Св. Екатерины на Невском. Из подвала по вертикальным пустотам в стене, заваленным деревянными перекрытиями, можно было пробраться прямо внутрь старинного органа — и дальше в сам гигантский храм. По лесам забирались наверх, на купол, глядели на город. Страх высоты отсутствовал совершенно почему-то — сидишь в фонарике купола, болтаешь ногами, а внизу под тобою крошечные шашечки каменного пола. В соборе — замечательные скульптуры, живопись потемневшая, деревянные скамьи навалены друг на друга в беспорядке. Запомнились медные таблички с именами прихожан на стенах, ворохи довоенных финских газет в конструкциях органа. Казалось невероятным — рядом будничный суетливый Невский, и в двух шагах такая полуразрушенная застывшая сказка, волшебное приключение, другая страна.
Несколько лет спустя все это великолепие сгорело — в день похорон Андропова, если не ошибаюсь.
ВАЛЕРИЙ САВЧУК, философ
В начале 90-х на Невском впервые устроили Новогодний карнавал, отказались от надоевших штампов. Проспект был закрыт для проезда машин, и на Невский высыпали толпы горожан. Я до этого никогда не видел такой единой, радостной, отвязной толпы. От этого веяло перспективой оптимизма. Я вдруг понял опыт французских интеллектуалов, Делёза, восхищавшегося толпами 68 года.
