Выезжая на турнир в Константинополь, Антара восхищает императора своими доспехами: «…пятеро византийских невольников шли за Шейбубом, неся боевое снаряжение Антары. А копье Антары состояло из двадцати четырех железных трубок, насаженных друг на друга, и походило на корабельную мачту…» — и, конечно, своими подвигами.
Дивятся Антаре франки, испанцы и другие народы. Чуждый мир в свою очередь поражает Антару. Роскошь персидского и византийского дворов удивляет его, но не привлекает. Изысканные блюда персидской кухни кажутся ему детской пищей. Когда в Константинополе ему отводят целый дворец, «который возвышается до самого неба», он высказывает желание жить в своей палатке. А в ответ на приглашение византийского императора остаться в Константинополе, чтобы «возглавить войско и вершить дела всего государства», Антара говорит: «Я не привык жить за стенами, мы ведь живем в степях и пустынях, шатрах и хижинах. И я не могу оставить своих друзей и товарищей».
Приобретая «мировой масштаб», Антара утрачивает в этих частях поэтичность и гармоничность своего хиджазского облика. Однако «взаимное удивление» героя и нового, неведомого ему мира придает этим частям эпопеи особую яркость и увлекательность.
Образ и судьба Антары по-своему повторяются в его доблестных сыновьях, особенно похож на Антару его любимый сын Гадбан. Антара трижды встречается на поле боя с молодым воином, обладающим удивительным воинским искусством, и, чувствуя необъяснимое влечение и жалость к юноше, долго не может одолеть его, а победив, не хочет убивать. Во всех трех случаях впоследствии выясняется, что юные богатыри, соперники Антары, — его сыновья Майсара, Гассуб и Гадбан. Жена Антары Абла была бесплодна, но во время странствий у Антары при разных обстоятельствах появлялись жены и наложницы, а их дети во многом повторяли судьбу Антары (особенно Майсара и Гадбан): так же как и их отец, они росли неравноправными рабами и своей силой и отвагой завоевывали себе положение и право жениться на возлюбленной, а вырастая, чудесным образом встречались в единоборстве со своим отцом. Причем параллельно поединку Антары с Гассубом происходит единоборство Шейбуба с его сыном Хазруфом. Единоборство отца с сыном — распространенный в эпической поэзии мотив (в немецкой «Песне о Гильдебранте» — поединок Гильдебранта с Гадубрантом, в «Ирландских сагах» — поединок Кухулина с Конлайхом, в иранском эпосе — поединок Рустема и Сохраба, в русских былинах — Ильи Муромца с Сокольником, в армянском эпосе о Давиде Сасунском — Давида с Мгером)
