Как-то вечером, отослав за море пастись четверку своих огненных коней, Гелиос закутался в темный облачный плащ и явился в дом Климены.
— Кто ты, незнакомец? — испуганно спросила нимфа.
— Я — бог Солнца и видел тебя с высоты неба! — ответил он.
Тут он сбросил плащ и явился во всем блеске красоты, в лучистом венце.
— Я — Гелиос, и я тебя люблю!
Ослепленная красотой и золотым блеском, Климена тоже полюбила Гелиоса и родила от него сына, которого назвала Фаэтоном.
Фаэтон вырос, стал юношей, и однажды он поссорился с сыном нимфы Ио и Зевса — Эпафом.
— Кто ты такой, чтобы спорить со мною?! — упрекал его Эпаф. — Я сын самого Зевса, верховного бога. А ты — простой смертный, сын человека.
— Я сын Гелиоса. Я тоже сын бога!
— Ты просто глуп и ложно называешь отца.
Фаэтон покраснел от стыда и, придя домой, рассказал о ссоре с Эпафом своей матери.
Разгневанная и оскорбленная Климена, воздев руки к небу и глядя на солнце, сказала:
— Этим светилом, весь мир озаряющим, клянусь тебе: ты порожден Солнцем, оплодотворяющим Землю! И если я лгу, пусть больше никогда не увижу его, пусть навеки ослепну!
— Я верю тебе, мать. Но как я докажу Эпафу правду моих слов?
— Мы живем не в скифской полночной земле, — ответила Климена, — от нас близки чертоги твоего отца. Иди к нему, и он даст тебе совет.
Фаэтон пустился в путь. Пройдя Эфиопию, дошел до Индии, миновал Индию, и вот перед ним среди бархатной ночи заблистал дворец Солнца. Крыша дворца была золотой, гребень ее из слоновой кости, а двери серебряные с мудреной чеканкой: шесть знаков Зодиака[3] на правых дверях и столько же на левых. Здесь были изображены Рыбы, Близнецы и прекрасная Дева, лицом похожая на Климену. В этом сходстве Фаэтон увидел для себя добрый знак и ободрился душой. Он открыл двери, вошел в большой зал — и тотчас прикрыл рукою глаза: среди зала, на златокованом троне в нестерпимом сиянии венца, в златотканой одежде, восседал Гелиос. Дни, Месяцы, Годы, Века окружали его. Тут же стояли молодая Весна в венке из цветов: нагое Лето с золотым снопом на левой руке и серпом в правой; Осень держала налитые солнечным соком янтарные грозди винограда, а седая Зима стояла, распустив по плечам снежные космы.
— Зачем ты пришел сюда, чего ты ищешь в моем дворце? — спросил Гелиос.
— О свет всеобщий беспредельной Вселенной! Лживы видения ночи, но солнце нам освещает лишь правду, — сказал Фаэтон. — Скажи мне, правда ли, что ты мой отец?
— Да, я признаю тебя своим сыном. Ты красив и неглуп, к тому же храбр, если посмел прийти ко мне.
