, но нечем оправдать их. Точно, благодатное царство Христово расширяется, растет и полнеет, но не на земле — видимо, а. на небе — невидимо, из лиц и там и здесь в царствах земных, приготовляемых туда спасительною силою Христовою. На земле же Самим Спасителем предречено господство зла и неверия; оно и расширяется видимо, и когда уже тень возобладает, тогда дело будет только за почином; подай только кто‑либо влиятельный пример или голос сильный, и отступление от веры начнется.
Этот почин и сделает антихрист. Отсюда можно заключить, что удерживающее явление его есть еще и то, что нет должной подготовки к принятию его, еще не взяли перевес неверие и нечестие, еще много, веры и добра в роде человеческом»[131]. Так думает еп. Феофан.
Что же следует из этого? Какое отношение имеет это широкое, всемирное и печальное пророчество к тем скромным, по–видимому, практическим и даже будничным задачам, которые имели в виду граф Д. Толстой и Пазухин?
Отношение весьма тесное, по–моему.
Если стать на духовно–церковную точку зрения епископа Феофана, если принять вместе с ним, что республика {в наше время, конечно) неизбежно, через равномерную и слишком большую личную свободу, ведет к безбожию, к торжеству антихристианских начал, ибо при этой форме правления нет уже никакой внешней силы, которая могла бы посредством множества разнообразных мер ограждения задерживать ход внутренней заразы, если вспомнить при 98 этом о взглядах тех государственных людей и мыслителей, которые не верили в прочность монархий смешанных, бессословных, эгалитарных, то станет ясно, что и с точки зрения истинного христианства, духовно–церковного, именно в наше время, неравноправность политическая (и даже отчасти гражданская) в высшей степени полезна и спасительна для самой личной веды.
Для задержания народов на пути антихристианского прогресса, для удаления срока пришествия антихриста (т. е. того могущественного человека, который возьмет в свои руки все противохристианское, противоцерковное движение) необходима сильная царская власть. Для того же, чтобы эта царская власть была долго сильна, не только не нужно, чтобы она опиралась прямо и непосредственно на простонародные толпы, своекорыстные, страстные, глупые, подвижные, легко развратимые; но — напротив того — необходимо, чтобы между этими толпами и Престолом Царским возвышались прочные сословные ступени, необходимы боковые опоры для здания долговечного монархизма.
