Эй, гармонист, жарь плясовую, не жалей! Давай, давай шибче! Эээх!.. Ааах! И–ии–ух, славяне! Будем жить! И ты, баянист, коль вступил в общий хор праздника, рви, не жалей меха. Слышишь, браток, давай, давай наяривай! Ай, молодца, вот это по–нашему!
Душа праздника просит, душа сегодня нараспашку… Эээх, мать честная, праздник‑то какой – Победа! По–бе–да–аа!..
* * *
В один из таких дней, рассекая восторженную сутолоку победителей, по разбитым ступеням бодро поднимался майор в сопровождении старшины. Последний нёс в руках банку с краской и кисточку. Понятно – тоже хотят оставить память о себе. И никто бы не обратил на них особого внимания, если не одно «но». Впрочем, таких «но» было несколько.
Судите сами – был майор молод не по годам. Ну, совсем мальчишка. Всякое бывало на войне, всякое. И такие вот мальчишки становились запросто старшими офицерами.
Немудрёно, коль заслужил. Что ещё бросалось в глаза? Награды… Судя по ряду орденских планок и нашивкам за ранения – в том числе и тяжёл ые, вон рука покалечена, – в тылу майор явно не отсиживался, воевал храбро и отважно. Сразу видать – свой брат, фронтовик. Многое повидал. Дай бог каждому…
А вот васильковый цвет околыша фуражки и такие же просветы на золотых погонах напрямую говорили о принадлежности бравого офицера в ладно сидящем кителе к грозному военному ведомству под названием СМЕРШ.
СМЕРШ… Мать честная, кто ж из фронтовиков не слыхал о дерзких, смертельно опасных операциях контрразведчиков–смершевцев за линией фронта? Больше, конечно, наслышаны были о бесконечных стычках – не на жизнь, а на смерть – с группами немецких диверсантов, заполнивших ближайшие прифронтовые тылы, особенно в первые годы войны. Да и потом горячо было. Хватало им работёнки. Хватало…
Земля, как известно, слухами полнится. На то оно и солдатское «радио». Что‑то узнавали, что‑то сами «уразумляли». И на ус мотали: серьёзные мужики там, бедовые.
Слухи слухам и, но подробностей, конечно же, не знали. Да и откуда же их узнать? Ведомство серьёзное, секретное, одно название – «Смерть шпионам!» – в дрожь и трепет любого приведёт. Ну, а те слухи, что доходили до окопов переднего края, солдатская молва смаковала уважительно. А попробуй‑ка, заслужи такой авторитет у тех, кто на «передке» не один год со смертью в обнимку. И так изо дня в день, из месяца в месяц. То‑то же…
Значит, заслужили такое уважение контрразведчики–смершевцы, когда о них просто и значительно одновременно рассуждали бывалые окопники: вояки ещё те. Ого–го–о! Палец в рот не клади. С фрицами не чикаются. «…Любого мордой в землю уроют в два счета, это им дело плёвое. Вот бы все так воевали, то и Гитлеру с его «сворой» полный «звездец» настал бы ещё в сорок первом».
