Приказ наистрожайший с самого верху: проявить железную выдержку, не поддаваться ни на какие провокации. Ни на какие!
Тошно было смотреть на обнаглевшие рожи экипажей самолётов Люфтваффе, когда они, безнаказанно перелетев границу, садились в чистом поле. Развязно и нагло заявляли при задержании пограничному наряду каждый раз одно и то же – потеряли ориентиры. Вынужденная посадка.
Только слишком часто за последнее время было этих «вынужденных посадок» при «потере ориентиров».
Ясное дело: немцы готовились к нападению, искали и проверяли места посадок своих транспортных самолётов и, уже не скрываясь, вели воздушную разведку на нашей территории, заодно проверяя бдительность и оперативность пограничников.
Тревожное время наступило. Как оно там завтра сложится? Как? Никто не знал… Но точно знали одно: война будет. И не за горами.
Все шло к этому. Вот и перебежчики с того берега Буга докладывали неутешительное: немцы скоро нападут. Изготовились.
Но снова, как ушат ледяной воды, рык грозного приказа с самого верху: огня не открывать ни при каких обстоятельствах! Возможны провокации.
И стиснув зубы, терпели, терпели, терпели…
И каждый раз, как камнепад в горах, неумолимая команда «Застава–аа, в ружьё!» взрывала и без того хрупкую тишину. И нервы у каждого – как натянутая тетива: вот оно… Неужели началось?!
Нет, пока ещё не началось, слава богу. Пока ещё только очередная тщательно спланированная провокация с того берега Буга. Пока ещё они, гады, в игрища свои паскудные играют не наиграются. Забавляются.
Но верили и знали: случись что – за ними огромная родная страна и несокрушимая Красная Армия. А они‑то уж точно в обиду никого не дадут. Никогда. Они‑то уж точно врежут обнаглевшим гадам по пятое число. Врежут так, что мало не покажется.
«Мы мирные люди, но наш бронепоезд…»
Вспомнилось, как дед, когда заполыхала гражданская война в Испании, любил частенько повторять слова из популярной песни тех лет: «…но наш бронепоезд стоит на запасном пути». Те годы были особенными для всей страны. На примере республиканской Испании они узнали подлинное лицо фашизма. И варварски разрушенная бесконечными бомбардировками Люфтваффе Герника стала для всех них символом несокрушимой стойкости духа и решительной борьбы против наползания на Европу – да что там на Европу – на весь мир – коричневой чумы. Заразы не было страшнее…
Никита помнит, как на школьных собраниях вскидывал руку в знаменитом приветствии тех лет, сжав крепенький не по годам кулачок. «Но пасаран!» – «Они не пройдут!»
