Фридрих легко приобнял меня за плечи и направил в сторону донжона.
— Пошли, не пожалеешь…
* * *
В жизни давно я понял: кроется гибель где.
В пиве никто не тонет. Тонут всегда в воде.
Реки, моря, проливы, сколько от них вреда…
Губит людей не пиво, губит людей вода!
[50]— Oh, ja, ja! Ich will nicht das Wasser… Ich trinke Bier! (О, да, да! Я не хочу воды… Я буду пить пиво!)
Странно, до чего восприятие хмельного способствует широте и трезвости мысли. Ведь я даже не задумывался: на каком языке мы общаемся, пока не спел куплет по-русски, а Фридрих не заговорил на немецком. И только теперь осознал, что все это время, пока пребывал в Гати и в замке, говорил на дичайшей смеси, составленной из словарного запаса как минимум трех народов. Диалект — возможный исключительно в пограничных районах.
Впрочем, это лингвистическое открытие стало побочным продуктом пьянки. Как антисептический эффект анилинового красителя для шерсти «бриллиантового зеленого». Сегодня более известного всей стране под названием «зеленка». Я понимаю, меня понимают — ну и ладно. Куда более важным было достижение другого результата совместного застолья — после чего капитан наемников перешел на родную речь. А это, как утверждают знатоки, высшая степень бессознательного поведения. Говоря проще — упился в хлам. Значит, дальнейшим моим планам Рыжий Лис помешать не мог.
Сам я выпиваю редко, да и не люблю. То ли наследственность такая попалась, то ли организм сам так глупо настроен, но для достижения эйфории мне надо вылакать столько, что уже просто не лезет. Однажды, на спор с друзьями, примерно за полчаса я выпил трехлитровую бутыль самогона. Еще через полчаса все это изверг из себя, а опьянение так и не наступило. А прошлым летом установил свой личный рекорд. На дне рождения товарища, в процессе приготовления и поедания шашлыка, короче — за вечер, влил в себя девятнадцать банок пива. Мог и двадцатую, но надоело…
Это я к тому, что каким бы профессионалом в употреблении хмельного не был рыжий Фридрих, нарвался он еще на того «любителя». И наш негласный поединок плавно подходил к сокрушительному поражению команды хозяев. Ввиду явного преимущества гостя из будущего.
— На, лакай… геноссе… — я протянул капитану свой, еще почти полный кухоль.
Как оказалось, все остальное мы успели выпить.
— Данке… — Фридрих присосался к посудине, как верблюд после недельного путешествия по безводной пустыне. Одним духом допил до дна, икнул и… повалился набок.
