У Розовой комнаты Пруденс подавила вздох и быстро помогла Виктории снять уличный костюм; затем погнала сестру в сорочке и нижней юбке в ванную комнату.
Взамен черного наряда она выбрала темно-синее шелковое платье с гофрированной юбкой, кружевным верхом и широким синим поясом. Виктории едва исполнилось восемнадцать — зачем заставлять юную девушку постоянно ходить в черном, пусть даже отец и почил всего несколько недель назад. И если общество молодых людей хотя бы отчасти смягчит ее скорбь, то Пруденс поможет ей всем, чем сумеет.
Она вспыхнула, вспомнив, как глазела на лорда Биллингсли, одетая в мешковатую юбку и блузу. Что он о ней подумал?
Не в первый раз ей отчаянно захотелось повернуть время вспять. Но что изменится? Даже в лучшем наряде, с замысловатой прической она останется дочерью гувернантки. Иному не бывать, тогда как лорд Биллингсли наследовал образ жизни, далекий от ее собственного. Ровена и Виктория пренебрегали устоями, но могли обратиться к ним в любой момент. Они принадлежали к высшему свету, о чем свидетельствовала легкость, с которой они подлаживались под саммерсетские порядки. Она же, заурядная Пруденс Тэйт, — нет.
Девушка помогла Виктории облачиться в вечерний наряд. Сперва она переживала, что Вик возмутится выбором цвета не беспросветно-траурного, но та лишь улыбнулась:
— Отец любил этот цвет.
Пруденс улыбнулась в ответ, ловко вытащила шпильки из блестящих золотистых волос и стала расчесывать. Волосы доходили Виктории до пояса. Потом Пруденс разделила их посередине и стала подкалывать с боков, пока те не завернулись сами. Закрепив волосы шпильками, она добавила двойной ряд синего бисера, создав подобие ободка, приколола у виска темно-синий перьевой кок. Завершили наряд маленькие материнские серьги из слоновой кости в виде чаек.
Виктория птичьим движением склонила голову набок: привычка, которая всегда вызывала у Пруденс улыбку.
— Пру, я просто красавица. Спасибо.
Негромкий стук в дверь явился сигналом к обеду.
В комнату заглянула Ровена:
— Готовы?
Виктория обернулась, и взгляд старшей сестры смягчился.
— Чудесно выглядишь, Вик.
Виктория ответила робкой улыбкой, которая, как заметила Пруденс, вскоре увяла. Три девушки замерли, ощущая свою разделенность как никогда остро. Нарядных Викторию и Ровену ждал обед с друзьями и близкими, а неказистой Пруденс предстояло отправиться в зал для слуг. Пруденс не выдержала первой:
— Давайте-ка поживее. Не надо заставлять тетю Шарлотту ждать.
