береза пушистая,
Betula pubescenc, яблоня дикая
, Malus sylvestris, вяз горный,
Ulmus glabra.Названия были знакомы ей благодаря многолетним прогулкам с отцом по таким же лесам, где сэр Филип готовился к лекциям, а она слушала. Страсть к ботанике оказалась заразна, и Виктория не знала дела милее, чем изучать растения, выхаживать их и классифицировать. Наблюдения за тем, как семя преобразуется в росток, который расцветет и даст новые семена, являли бесконечное круговращение жизни, утешавшее и восхищавшее Викторию. Она гадала, есть ли в мире ботаники-женщины. Ей следовало спросить у отца.
Ныне ее мечта стала почти несбыточной.
Возле ручья Виктория приметила большой, покрытый мхом камень и села, тоскуя о Пруденс. В ее обществе она неизменно чувствовала себя лучше — не то что с Ровеной, особенно теперь. После приезда в Саммерсет Ровена почти не разговаривала с ней и только смотрела с печалью, затаившейся в больших зеленых глазах. Почему она не боролась за Пруденс? Ситуация сложилась поистине возмутительная.
Виктория обхватила себя руками, жалея, что не оделась потеплее и ограничилась твидовым жакетом. Внезапно слева что-то хрустнуло. Виктория резко обернулась и уставилась в сумрачный лес, выглядывая зверя. Ничего. Звук повторился, и на сей раз она уловила движение за старым вязом.
— Кто здесь? — неуверенно и совсем по-детски крикнула Виктория.
Из-за дерева выступила пожилая женщина в старомодном черном платье до пят. Голову и плечи закрывала вязаная шаль. Лицо избороздили морщины, совсем как у сказочной карги.
— Вы ведьма? — спросила Виктория. — Предупреждаю, я совершенно невкусная.
Женщина рассмеялась:
— Да, мои юные подопечные называли меня ведьмой, а то и хуже, но я пока не съела ни одного из них.
Ее голос звучал на удивление молодо, что вовсе не обрадовало Викторию.
— Тогда кто же вы?
— А ты кто?
— Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
Женщина улыбнулась, и лицо ее сморщилось вконец.
— А ты всегда скрываешь свое имя?
Виктория усмехнулась и уселась на камне поудобнее:
— Я могу пожаловаться на вас за вторжение в частные владения. Это земля моего дяди.
— Неужели? Тогда ты, видно, из дочек Филипа. Соболезную тебе, дитя.
Виктория кивнула, будучи не в силах ответить из-за комка, внезапно образовавшегося в горле.
Старуха подошла ближе и протянула джутовый мешок:
— Я собираю алтей. Племянница кашляет, надо приготовить отвар.
— Значит, вы ведьма, только добрая. — Виктория соскочила с камня. —
